Вопрос пятый:
Возлюбленный Ошо,
Почему индийские журналисты записывают и публикуют только твои критические высказывания насчет Индии? Я не помню, чтобы мне когда-нибудь попадалось на глаза что-либо о твоих прекрасных беседах о подлинной Индии.
Все очень просто: в Индии нет такого понятия, как свободная журналистика. Либо правительство контролирует все выпуски последних известий,телевидение и радио прямо... и особенно это касается именно такой страны как Индия, где большинство населения читать не умеет — но может видеть и слышать. Так что там правительство хитрыми уловками удерживает радио и телевидение в своих руках, чтобы таким образом получить доступ к восьмидесяти процентам индийцев и вбить им в головы угодные им представления.
Остаются лишь печатные издания. На первый взгляд они кажутся свободными, но это далеко не так. Косвенно, но их свободу правительство тоже ограничивает как только может. Любая газета, решившаяся пойти против указки, лишится части своей доли в освещении новостей.
Для газет нет свободного рынка — все они во власти правительства. Это очень хитрая игра: «Либо пишите, что говорим мы, либо вам будет просто не о чем писать».
Индийские газеты по большей части живут на правительственной рекламе. Если они вдруг вздумают писать о чем-либо,что правительству неугодно, то эта реклама немедленно перестанет поступать. И газеты сами развалятся и без прямого внешнего вмешательства. Все печатные издания в Индии принадлежат нескольким магнатам — четырем или пяти семейным кланам. Эти несколько семей по большей части поддерживают правительство, потому что им нужны их лицензии. Им тоже нужна всесторонняя поддержка правительства, так что они просто договорились, что газеты будут проводить правительственную линию. Поэтому, если смотреть в целом, то в Индии нет никакой свободной журналистики. Индийские журналисты пишут лишь то, что им диктуют сверху их владельцы.
Поэтому в моем случае они вынуждены писать только то, что может вызвать неприязнь ко мне в умах индийцев. Для меня жизнь — это и день, и ночь; и жизнь, и смерть, и я всегда говорил о жизни с разных точек зрения. Но газета, находящаяся в руках индуиста, никогда не напечатает ничего, что могло бы вызвать сочувствие ко мне в народе.
Я говорил столько, сколько еще не говорил ни один индуист. Если бы они пожелали, они бы могли всю Индию повернуть ко мне лицом. Но именно этого они и боятся, поэтому они выбирают лишь те мои слова, где я обрушивался с критикой.
И ведь я не политик. В течение всей моей жизни политики советовали мне:
- Вы бы могли стать беспрецедентным событием в этой стране, за вами пошли бы миллионы. Вам лишь нужно вести себя чуть осмотрительнее. Вы так красиво говорите об индуизме — но зачем же вы потом поносите его! Вы так прекрасно говорите о джайнизме, но потом из-за какого-то одного момента разносите его в пух и прах! Сколько о буддизме говорили вы, не говорил еще никто, но все равно ни один буддист вам не симпатизирует, потому что одновременно вы критикуете и буддизм. В девяноста процентах случаев вы описываете красоту Гаутамы Будды и его учений; но если бы вы только могли удержаться в оставшихся десяти процентах...
На это я отвечал:
- Это невозможна. Я не могу обманывать людей. Я знаю, что эти десять процентов имеют под собой основание, поэтому умалчивать об этом было бы равносильно обману. И эта ложь легла бы на мое сердце тяжелым грузом, потому что я не был бы до конца открытым, раз позволил бы себе смотреть людям в глаза и говорить то, что им хотелось бы услышать, вместо того,что я был бы обязан сказать.
Я отвечал политикам:
- Я сам решил оставаться в одиночестве — мне не нужно, чтобы ваши миллионы шли за мной по пятам. Вместо этого я буду говорить все до конца. Я буду выносить на свет красоту,но не стану отворачиваться от мерзостей, которые тоже имели место быть, потому что красоту понимают лишь избранные, люди редкого разума. Поэтому даже если о красоте говорил сам Будда, то его слова все равно пролетали мимо людских ушей. Но те десять процентов безобразия заметно отразились на жизнях людей. Девяносто процентов красоты никак никого не тронули, чего нельзя сказать о десяти процентах безобразия. И теперь вы убеждаете меня умалчивать об этих десяти процентах, которые являются причиной всего несчастья, всей нищеты и всевозможных глупостей, существующих в этой стране. Я не могу принять ваш совет.
Например, слова Будда о ненасилии очень красивы, но кто же тогда ответит за две тысячи лет индийского рабства? Его учение о ненасилии неполноценно. Народ согласился с ним, одобрил его, но это учение забрало у людей остатки их смелости и сделало их трусами. Они распространялись о том,что нельзя никого убивать, но на самом деле в их умах сидела лишь мысль о том,чтобы их самих никто не убил. То есть,если вы никого не убиваете, то и сами вы останетесь целыми и невредимыми.