— Ежели эта бросит, у него вторая есть, — крикнул из толпы какой-то остряк. — Вона, позади топчется. Про запас, видать!
Я резко обернулся. Остряка определил мгновенно. И в следующее мгновение оказался рядом с ним.
Взял за грудки и приподнял на вытянутых руках. Учитывая то, что парень был выше меня на полголовы, смотрелось внушительно. В толпе ахнули.
— А сам-то чего драться не идёшь? — спросил я. — Мамка не пускает?
Глава 10
Под моим взглядом парень смешался. Открыл и тут же закрыл рот. В толпе загоготали и засвистели.
— Пошёл вон, — я разжал руки.
Парень плюхнулся на задницу. А я повернулся к зазывале.
— Извиняйте, ваше сиятельство, — мгновенно переобулся тот. — Не признал аристократа! Старый стал, глаза плохо видят!
— В следующий раз очки надень, — посоветовал я. — Если не хочешь вовсе без глаз остаться.
— Да это ж князь Барятинский! — ахнул вдруг кто-то в толпе.
И тут же отозвалось эхом:
— Барятинский?
— Да неужто?
— Сам Барятинский⁈
— Ты и впрямь ослеп, что ли, старый? — принялся отчитывать зазывалу чей-то рассудительный голос. — Нашёл, кому под руку лезть! Да ихнее сиятельство всё ваше дурное воинство одним махом раскидают — даром, что молодые! У них тут, небось, дела государственные. А ты поперёк дороги прёшь.
Зазывала прижал руку к груди. И теперь уже поклонился вполне искренне.
— Извиняйте, ваше сиятельство. Не признал!
— Всё. Проехали, — отмахнулся я. И принялся снова протискиваться сквозь толпу. Теперь мне уже старались уступать дорогу.
А труба и рожки, поддерживаемые зазывалами, продолжали собирать «добрых молодцев» на бой. Из толпы то и дело вырывались молодые мужчины и устремлялись в сторону снежного городка.
— Костя, куда они идут?
Света, держась за мою руку, старалась не отставать. С другой стороны за рукав шинели ухватился Риито. Мы добрались уже до середины моста. Отсюда было хорошо видно, как перед снежной крепостью выстраиваются в две шеренги люди, в синих и красных кафтанах. Мимо нас протолкался парень чуть постарше меня, напяливая на ходу полученный от зазывалы кафтан.
— Драться будут, — объяснил я.
— Драться? Зачем?
Я вспомнил Пьера Данилова.
— Да низачем, в общем-то. По фану.
— Что?
— Просто так, — перевёл я. — Силой помериться.
— Какая глупость! — подумав, решила Света. — Почему — драться? Неужели нельзя помериться как-то иначе?
— Можно. Человечество организовывает спортивные состязания с незапамятных времён. И с годами эта штука популярности не утрачивает. Но такие состязания предполагают серьёзную подготовку, профессиональные спортсмены тренируются годами. А драка стенка на стенку — это другое дело. Помахал кулаками, огрёб по морде. Агрессию выплеснул, адреналина хапнул, и ходишь себе довольный.
— По морде — и ходишь довольный? — изумилась Света.
— Женщина — не понимать, — неожиданно вмешался в диалог Риито. — Только мужчина понимать! — Он махнул рукой в сторону двух шеренг. — Наша деревня с другая деревня — так же!
— Для вашей деревни это, наверное, нормально, — подумав, решила Света. — У вас примитивная цивилизация, вы стоите на ранних ступенях развития. Но здесь -то живут другие люди!
— Люди — всегда люди, — сказал я. — Независимо от уровня развития цивилизации.
Света явно собиралась возразить. Но аргументов мы с Риито не услышали: труба пропела сигнал начала боя. И две шеренги ринулись друг на друга.
Краснокафтанные и синекафтанные парни молотили соперников с душой и энтузиазмом. От происходящего явно получали громадное удовольствие.
Понаблюдав за ними с минуту, я убедился, что бой идёт по правилам. Вряд ли писанным, но тщательно соблюдаемым. Покалеченных в этой битве не будет, самый серьёзный урон, который борцы причинят друг другу — помятые бока и расквашенные носы.
Мои спутники остановились, глядя на происходящее. А толпа вокруг, наоборот, пришла в движение — людская масса устремилась к крепостной стене, посмотреть на бой поближе.
— Идём, — позвал Свету и Риито я.
— Подожди! — взмолилась Света. — Давайте посмотрим, отсюда прекрасно видно! Как вы думаете, кто победит? — в её глазах загорелся азарт.
— Дружба, — буркнул я.
«Какая глупость», да?.. Ну-ну.
— Идём, пока не затоптали… Риито? — я потянул негритёнка за рукав.
А он вдруг, словно в один миг позабыв о маскировке, стянул с головы платок. Дёрнул ворот полушубка, расстёгивая пуговицы. Жадно глотнул воздуха.
Тоже драться собрался, что ли? Только этого не хватало…
— Тьма, — внезапно севшим, охрипшим голосом сказал Риито. — Тьма! Этот человек там! — и бросился к перилам моста.
— Кто он? Где⁈ — я мгновенно оказался рядом.
Внизу, у стены, уже вовсю бурлило побоище. Рядом со смешавшимися шеренгами кипела толпа зрителей, прирастающая с каждой минутой. Звуки рожков, трещоток, вопли и свист — гвалт стоял такой, что я сам себя едва слышал. И как теперь вычленить из этой каши отдельного человека?
— Вон, — Риито показывал пальцем на дерущихся.
— Да где, чёрт тебя дери⁈
— Я хочу, — Риито всхлипнул, — хочу понять! Но он ходит! Двигается! А Тьмы всё больше!
— Ходит?
Я присмотрелся. И понял, что количество дерущихся тоже успело заметно увеличиться. И что дерутся уже почему-то не только люди, одетые по форме, в красные и синие кафтаны. Более того: те кафтанники, кто успел выбыть из драки, вопреки правилам вновь вступают в борьбу. И набрасываются на соперников уже вполне всерьёз.
Я увидел, как к одному из тех, кто, получив крепкий удар, отлетел в сторону и не должен был после этого возвращаться, подскочила какая-то фигура. Наклонилась, что-то говоря.
Борец немного посидел и вскочил. Снова ломанулся в драку.
— Этот? — спросил у Риито я. Указал на подстрекателя.
— Да! — завопил Риито. — Да! Тьма! — и полез через перила моста. Не иначе как собрался обуздывать Тьму самолично.
— Стоять, — приказал я. Сдёрнул пацана с перил. Сунул в руки передатчик. Приказал: — Пиши: «Тревога! Петропавловская крепость! Снежный город». Сумеешь?
— Да…
— Пиши! И беги обратно, — я махнул рукой, указывая направление. — Спрячешься в бастионе — там, где мы только что были. Задача ясна?
— Да. Но…
— Ясна⁈ — рявкнул я.
Риито всхлипнул. Зубами стащил с ладоней рукавицы и принялся тыкать в буквы на передатчике.
А я подхватил Свету, помогая перебраться через перила. Перемахнул их сам. Прижал аватарку к себе и вместе с ней прыгнул вниз, на лёд.
Подхваченный родовой магией, постарался скорректировать прыжок так, чтобы оказаться поближе к подстрекателю. Приземлившись, мы по инерции прокатились по льду пару десятков метров.
Света завопила.
— Ты хотела покататься, — напомнил я. — Пожалуйста! Чем могу.
Схватил Свету за руку и бросился к подстрекателю. То, что он втирает выбывающим из боя, а заодно и всем остальным, слышал уже явственно.
— Неужто так и будешь сидеть, словно шавка побитая? — визгливо причитал подстрекатель. — Неужто позволишь над собой насмехаться? Как теперь дружкам-то в глаза глядеть будешь?.. А девке своей?.. Хвостом вильнёт, да уйдёт к другому! Нужен ей такой слабак…
Сидящий на снегу парень в синем кафтане насупился. Размазал по лицу кровь. Вскочил, по-бычьи наклонил вперёд голову и с яростным воплем бросился в атаку.
Гнев.
Не Лень и не Зависть — как думали мы с Витманом. А где же ещё подогревать гнев, если не в драке? Горячка боя способна охватить даже самого убежденного альтруиста…
Подстрекатель, очевидно, рассуждал так же.
— А вы чего стоите⁈ — он повернулся к толпе наблюдателей.
Теперь я уже мог хорошо его рассмотреть. Хотя смотреть было особо не на что, обыкновенный пропойца. Красный нос, одутловатое лицо, сдвинутый набок треух.
Я уже не сомневался в том, что это — тот самый «родственник», которого описывал капрал. Иван, мать его, Семёнов!