Из дверей парикмахерской вышел Витман. Закурил. Его портсигар был поистине волшебным: когда надо, там лежали сигареты, когда надо — чудесным образом появлялся передатчик. Вот и теперь, закрыв и вновь открыв портсигар, Витман потыкал туда пальцами. Спустя несколько секунд у меня в кармане зажужжало.
«Дмитрiй Сидоровъ взятъ. Доложитѣ обстановку».
— Сидорова взяли, — сказал я своим. И набрал: «Ликвидированъ точечные прорывъ Тьмъ въ Зимнѣмъ».
— Так может — всё? — предположил Анатоль.
Мы внимательно на него посмотрели.
— Что ты хочешь сказать? — спросила Полли.
— Что всё закончилось. Прорыв во дворце. Мы справились. Может быть, силы Тьмы уже на исходе? Может быть, не нужно искать проблемы там, где их нет?
Я хмыкнул. Мысль была заманчивой. И она становилась всё более заманчивой с каждой секундой. Ведь мы перенеслись сюда в той одежде, в которой были на балу. Парни — во фраках, девушки — те вообще…
Спохватившись, я снял пиджак и набросил его на плечи Кристине. Та дёрнулась, но возражать не стала. Ветер выл лютый, особенно здесь, на крыше. В своём открытом платье Кристина наверняка чувствовала себя так, будто стояла голой.
Мишель, заметив мой маневр, закутал в свой пиджак Полли. Та благодарно шмыгнула носом и сказала:
— Ну так и что? Мы будем продолжать стоять тут и ждать воспаления лёгких?
— Внизу, в первом этаже, есть кафе, — сказал Андрей, который о своём участке знал всё. — Можем посидеть там. Дамам следует обеспечить хотя бы минимальный комфорт.
Судя по выражению лица, Андрей тяготился тем, что рядом с ним нет дамы, которой он мог бы пожертвовать пиджак, чтобы в полной мере насладиться холодом. Почувствовав что-то такое, Анатоль проникновенно заглянул другу в глаза.
— Если тебе жарко, я бы охотно принял излишки твоей одежды. А то из меня тут, кажется, уже все потроха выдуло.
Андрей фыркнул и подвис, сочиняя остроумный ответ. Но сочинить не успел.
— Смотрите, — вдруг ахнула Кристина. И в тот же миг мы услышали удар.
Я посмотрел вниз. Две машины столкнулись. Как им это удалось — загадка. Столкнулись, что характерно, бортами. Как будто обе из последних сил пытались избежать аварии, и стараниями водителей развернулись перпендикулярно направлению движения.
— И как это связано с гордыней? — озадачился Анатоль.
— Может, сейчас водители начнут выяснять, чья машина лучше, и подерутся? — предположила Полли.
Водители и пассажиры действительно вышли из машин, но поступили странно. Они полезли на свои автомобили. В буквальном смысле: сначала на капоты, потом — на крыши. Трое мужчин, две женщины.
— Это уже достаточно странно, или всё ещё нет? — спросил Андрей.
Завизжали покрышки по скользкой дороге. Ещё две машины боками влетели в намечающуюся кучу-малу. Люди, что стояли сверху, повалились, но подняться на ноги не пытались. Вскоре к ним, на крышах машин, присоединились другие люди.
— Чёрт знает что, — пробормотала Полли. — Иначе это не назовёшь. И что нам делать?
Я понятия не имел, что делать. Хотя уже было очевидно, что мы наблюдаем признаки приближающегося прорыва, его источника не видел.
Я опустил взгляд на портсигар, отстучал сообщение: «Какъ Сидоров?»
Ответ пришёл мгновенно: «Мѣртвъ. Мумифицировался».
Значит, своё дело Дмитрий Сидоров уже сделал. Значит, главного источника Тьма у нас больше нет, и то, что мы видим, это и есть вся картина на сегодняшний день.
Машины продолжали сбиваться в кучу. Проезжую часть они перегородили меньше, чем за минуту. Потом начали загромождать тротуары. Помимо водителей и пассажиров наверх полезли прохожие. Люди выбегали из домов, как будто привлечённые криками ярмарочного зазывалы, и тоже бросались к куче. Вот они уже ложились на крыши машин вторым слоем, вот появился третий.
— Костя, нужно что-то делать. — Кристина решительно продела руки в рукава моего пиджака. — Ты посмотри: их сотни!
— Если уже не тысяча, — упавшим голосом произнесла Полли.
Я видел. Видел, как с обеих сторон несутся огромные толпы людей, одержимых лишь одной мыслью: влезть на вершину строящейся человеческой пирамиды.
— Ждите здесь! — приказал я.
Цепь полетела вперёд и вниз, обвилась вокруг фонарного столба через дорогу. Я прыгнул. В ушах завыл ледяной ветер.
Сокращая цепь в полёте, я пролетел над телами лежащих людей и приземлился на ноги на противоположной стороне улицы. Там, где стояли Света и Платон. Света взвизгнула, подпрыгнув.
— Костя! Откуда ты взялся?
— Что происходит? — Я проигнорировал вопрос.
Вместо ответа Света широким жестом указала на творящееся безумие. Жильцы дома, рядом с которым мы стояли, начали выпрыгивать из окон и с балконов, сразу падая на вершину пирамиды. Делая её ещё выше.
— Тьма! — крикнул я. — Ткань мироздания! Что ты видишь? Что здесь?
— Здесь столько Тьмы, сколько мы никогда ещё не видели, — доложила Света.
— Можешь заштопать? Хотя бы попытаться?
— Костя, это… это не один прорыв, а множество мелких. Ты хочешь, чтобы я принялась штопать старую половую тряпку?
— Ну, сделать что-то можешь сейчас только ты, — развёл я руками. — Огради их от Тьмы! Попробуй хоть кого-то привести в чувство!
Приняв этот аргумент, Света сдвинула брови и протянула руки вперёд. Она будто накладывала невидимые стежки, я уже видел подобное.
— Знаете, что мне это всё напоминает, господа? — к нам подошёл Витман.
Мы с Платоном посмотрели на него молча, приглашая продолжать.
— Ещё один библейский миф. Про Вавилонскую башню.
— Ну хоть не про блудницу, — вздохнул Платон. — Больно уж холодно сегодня.
— Можно сделать из чёрного мага белого, но чувство юмора изменить нельзя, — усмехнулся Витман и щелчком отбросил окурок. — Вавилонская башня. Люди, возгордившись, решили построить башню до неба или даже выше. Господь этого терпеть не стал и наказал людей. Они все заговорили на разных языках, перестали понимать друг друга и разошлись, забросив стройку. Наверное, самый известный миф о гордыне человеческой.
— Скорее об отсутствии толкового прораба, — буркнул я. — Если бы таковой был, он бы всем объяснил, что делать, при помощи затрещин и международной матерной брани.
— Можно сделать из чёрного мага белого…
— Витман, заткнитесь, пока мы вас не побили! — попросил я.
— Получилось! — крикнула Света.
И тут же раздался сдавленный вопль.
Над человеком, с которым у неё «получилось», уже набралось ряда четыре неподвижных тел. Новые и новые «строительные блоки» карабкались вверх, будто не замечая, что опираются и наступают на таких же, как они, людей.
И вот один из «строительных блоков» очнулся.
— Спасите! — просипел он. — Вытащите меня отсю…
Он замолчал, когда очередной зомби наступил ему на голову.
— Так себе была идея, — прокомментировал Витман.
— У вас и такой не было, — огрызнулся я, понимая, что глава Тайной канцелярии прав.
Тем не менее, я бросился вперёд, оттолкнул плечом рвущуюся к вершине женщину и схватил за воротник пальто очнувшегося мужчину. Потянул. Пальто затрещало, мужчина застонал. По его лицу стекала кровь — подарок от собрата, карабкавшегося вверх по социальной лестнице.
— Ну давай! — прорычал я. — Никто не нагрешил настолько, чтобы, будучи в сознании, погибнуть под грудой живых мертвецов.
— Пальто! — простонал мужчина. — Подкладка скользкая…
Не знаю, каким чудом, но я его понял. В несколько движений разорвал пальто на плечах и схватил несчастного за подмышки. Рванул на себя.
Мужчина завыл. Полагаю, что у него сломалась пара-тройка костей, к тому же пальто он лишился. Однако дело было сделано: из «вавилонской башни» я его вытащил.
Глава 4
Мы упали на заснеженный тротуар. Я с трудом выбрался из-под стонущего сквозь зубы мужчины и нашёл взглядом кучку обалдевших Воинов второго набора.
— Занесите его в помещение, — приказал я. — Бегом!