— С рыбвтуза, — ответила Ирина. — А что?
— Все равно, — лихорадочно ответила девушка. — Мы с филфака, ваши соседки из третьей комнаты. Меня зовут Тамара. Консервной открывалки у вас нет?
Мая вынула из кармана куртки перочинный ножик.
— Пожалуйста!
— Сейчас вернем! — Девушка выскочила.
— Смотри, вулкан прямо над нами. — Мая раскрыла одно из окон.
— А в другое окошко вон вся бухта видна. Не хуже других жить будете. В тесноте только.
— Ну, мне придется идти, Маечка. — Ирина отвязала от своего чемодана футляр с чертежами. — Пока похозяйничаешь?
— Конечно! У меня еще никогда не было своей комнаты.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Из широченного окна радиостанции штаба сайровой экспедиции видна была вся бухта — с сейнерами, большим белым рефрижератором, или, как здесь его называли, «жирафом», стоящим на якоре посреди бухты, пирсом и консервным заводом у пирса.
— Петр Степаныч, «Дракон» на связи, — протянул Ковыневу микрофон рыжий радист, сидящий у аппарата.
— «Дракон», «Дракон», «Дракон»… Я — Ковынев. Как всегда, доложите обстановочку. Как слышите? Прием.
Загорелся красный сигнал на аппарате, стоящем в углу, оттуда послышался голос:
— Я — «Дракон», я — «Дракон». Слышу вас хорошо, Петр Степаныч. Обстановочка неважная. Записал эхолотом разреженные косячки в квадратах.
Ковынев шевельнул бровью, и радист, вскочив, раскатал перед ним разбитую на квадраты карту-схему. Ковынев записывал на карте данные, сообщаемые «Драконом»:
— 11 л, 14 д, 12 к… В соседних квадратах рыбки совсем нет. Как поняли? Прием.
— «Дракон», «Дракон», «Дракон»… Понял вас хорошо. Продолжайте поиск. Выходите на связь в 23.00 в капитанский час. Вызываю «Космонавта»! Внимание! Я — Штаб. Вызываю «Космонавта»!
Радист повел стрелкой по шкале волн, и вдруг в радиостанцию ворвался громкий, грубый голос:
— Штаб! Штаб! Штаб! Я — «Индигирка», прошу меня вызвать!
Его перебил хрипловатый голос:
— Я — «Космонавт». Слушаю. Прием.
Ковынев и радист недоуменно переглянулись.
— «Космонавт», повремени немного, — как-то по-домашнему сказал Ковынев в микрофон. — «Индигирка», слушаю вас, «Индигирка»!
— Штаб! Штаб! Я — капитан «Индигирки» Арсеньев. Это безобразие! Требую собрания капитанов сейнеров!
— Василий Иванович, ты не ори на весь океан, не ори на весь океан, говори по сути. Прием.
— По сути, Петр Степаныч. Я слышал ваш разговор с «Драконом». Он напал на крупный косяк, загрузился до клотика. Как поняли? Прием.
— Понял вас хорошо.
— Они сами идут с уловом, а данные скрывают. Я рядом, в квадрате 14 д, перед рассветом взял за один подъем полста центнеров. «Дракон» темнит. Как поняли? Прием.
— Понял вас хорошо. Благодарю. Выходите на связь в 23.00. Насчет поведения «Дракона» обсудим. «Космонавт», слушаю вас, «Космонавт»! Прием.
— Петр Степанович, вас тут давно ждут, — обратился радист к Ковыневу.
Тот обернулся и увидел Ирину.
Положив на стул футляр с чертежами, она с любопытством осматривала радиостанцию.
— Здравствуйте, товарищ Ковынев! Я к вам из НИИ, из Владивостока. Сергеева.
— Понял вас, понял, — перебил Ковынев. — Я радиограмму получил. В курсе. Дело, конечно, срочное, но женщина молодая, садись, можешь обождать минуточку…
— Я — «Космонавт», — донеслось из аппарата. — Я — «Космонавт». Как слышите? Прием.
— Слышу вас хорошо. Прием.
— Ну, обстановочка обычная. В моем квадрате ветерок. Ветерок 6–7 баллов. Рыбку эхолот пишет. Как будем брать, не знаю. Нахожусь в квадрате 31 д, 31 д. Как поняли? Прием.
— 31 д, «Космонавт». Понял вас хорошо. Прогноз для вашего района неблагоприятный, неблагоприятный. Уходите на вест в район 14 д. Разговор с «Индигиркой» слышали? Прием.
— Разговор слышал. Иду на вест в район 14 д. Выйду на связь в 23.00.
Радист щелкнул выключателем, и в комнате наконец наступила тишина.
Ковынев закурил папироску, устало обернулся к Ирине:
— Давно была на западе?
— Где?
— Ну где, в Москве, конечно.
— Еще в апреле. Эксперимент разрешили.
— Знаю, как разрешили. Взяли начальство на арапа. Я не про это, — отмахнулся от дыма Ковынев, — интересно, монорельсовую дорогу сделали уже? Где прошла?
Ирина пожала плечами.
— А еще в Москву ездила! Я там в районе Третьей Мещанской жил, когда в Реввоенсовете работал… Со студентками прибыла?
— Я тоже еще студентка. Я на заочном. Четвертый курс Дальрыбвтуза.
— Знаю. Нам смена куется. Замужем?
— А в чем дело?
— Мужиков тут полные пароходы. А вот поселить мне тебя негде. Будь ты мужик — другое дело.