Жизнь на острове уже начала казаться привычной и даже чем-то уютной, но вулкан, который все время грозно высился перед глазами, как-то не давал забыться и успокоиться.
— Как ты думаешь, можно туда забраться? — спросила Мая.
— Не уверена, — ответила Ирина. — Я еще во Владивостоке читала — высота тысяча метров с чем-то… Да и зачем? Холодно там и дико.
В этот момент послышался дребезг нагоняющей автомашины. Девушки резко отпрянули, но машина со скрежетом остановилась рядом. Это был самосвал.
Из кабины высунулась шофер — разбитная девушка в красном беретике, посаженном на вершину пышнейших белых волос.
— Эй, красотка, где помидор взяла?
Мая в замешательстве взглянула на нее.
— Купила возле столовой.
— Там уже все расхватали, я специально гоняла. Вот черт! Ни одного помидора за лето не видела, — сокрушенно сказала шофер. — Вообще в жизни мне не везет!
— Ну, возьмите! — Мая не очень охотно протянула ей помидор.
— Всегда говорила — есть добрые люди, — сказала шофер, впиваясь в помидор зубами. — Жаль, соли нет. Помидоры — моя стихия! Вам куда? В общежитие? Могу подвезти.
— Туда же машины не поднимаются!
— Кто это вам сказал? А ну влезайте. Туда еду.
И вот они уже втроем сидели в кабине тряского самосвала.
— Ирен! — Какой-то великан рыбак стал посреди дороги, растопырив руки.
Шофер затормозила машину, высунулась из кабины:
— Чего тебе, крошка?
— Мы на лов завтра уходим.
— Ну и что?
— Я к тебе приходил — не застал. Сегодня приду.
— Хватит! — отрезала Ирен. — Ну вас всех к лешему!
— Сдурела ты, что ли? Я спирту достал.
— Хватит! Вот при посторонних говорю — хватит! Ясно тебе?
— Ладно-ладно, — сказал рыбак. — Постучу — выйдешь! А то шум будет.
— Идиёт! — сказала шофер и повела самосвал дальше.
— Вас Ирен зовут? — удивилась Мая.
— Это я так мужикам говорю. Имя красивое. А зовут меня, девушки, Дуся. Вы не думайте, я тоже студенткой была — училась в пищевом техникуме у нас в Фергане. У меня и муж был. Военный. Летчик-испытатель. Разбился в прошлом году. Его мне даже не показали. Только гроб и шапка на гробе. Все. — Дуся небрежно смахнула слезу. — Осталась у нас дочка, девочка. Пятнадцатого февраля этого года оставила я ее одну, в магазин пошла, а у нас во дворе арык проходит, она и соскользнула туда по глине мокрой, захлебнулась Диночка… Ну вот, девушки, потеряла я за один год и Костю и Диночку. Чувствую, совсем с ума трогаюсь, а тут объявление на заборе: нужны, мол, одинокие работницы на какой-то остров. Завербовалась — вот шоферю черт те где.
Мая посматривала на вулкан, на океанский простор, покрытый барашками, на Дусю-Ирен. А Дуся-Ирен продолжала рассказывать:
— Вам тут сразу расскажут, что я гуляю. Гулять не гуляю, а с мужиками встречалась, пила, хоть и сухой закон. Спирту не достану — одеколон «Ландыш», а утром башка трещит. Говорят, от духов и одеколону слепнут понемногу. Вы не знаете, правда это или нет?.. А Костя меня любил. Почти год назад, в июле это было: «Подарю, говорит, к первому августа, на день рождения, машинку. Швейную. Электрическую». И — разбился.
Самосвал свернул к сопке. Замер. Взревел. И разом поднялся по крутизне на поляну, где стояли бараки.
Здесь свободные от работы студентки, засучив рукава, убирали с территории строительный мусор.
— Спасибо, Дуся, — сказала Мая, на секунду обняв ее за плечи. — Еще, наверно, увидимся.
— А я в этом бараке и живу, — ответила Дуся.
Студентки тотчас начали бросать мусор в кузов ее самосвала.
Лишь один человек сидел на ступеньках крыльца, праздно наблюдая за работающими. В руках у него была толстая проволока, на которую были нанизаны какие-то студенистые чудища.
— Здравствуйте, а я к вам в гости, Маечка, — сказал Георгий, вставая.
Из-под бороды его, в вырезе свитера, виднелась белоснежная рубаха и черный галстук.
Мая сама не ожидала, что так обрадуется попутчику, и растерянно спросила:
— Что это у вас? Какая гадость!
— Кальмары, — ответил Георгий, подняв проволоку с прозрачными тварями повыше. — Если сварить, а после поджарить…
— Ага! Значит, нам все же повезло с обедом! — воскликнула Мая. — Да вы познакомьтесь. Ирина. Моя самая лучшая подруга.
— Знакомы, — спокойно сказала Ирина и пошла вперед, едва не споткнувшись на крыльце об огромного краба.
— Да! Вот еще краб. Его тоже придется варить. Как у вас тут с кастрюлями и сковородками?