Игорь Подколзин
СВЕТ НАД ГОРИЗОНТОМ
ГЛАВА 1
НОЧНОЙ ЕРАЛАШ
От узкого оранжевого пламени коптилки — сплющенной гильзы с вставленным в нее фитилем — к бревенчатому потолку поднималась длинная, извивающаяся тоненькой черной змейкой струйка копоти. В блиндаже было прохладно и сыро, резко пахло влажными сосновыми досками и мокрой одеждой. К 44-му году разного рода укрытия делали добротно, даже в тех случаях, когда пользовались ими день-два.
У самой двери, примостившись на ящике из-под патронов, солдат возился с фонарем «летучая мышь». В углу за сколоченным из неструганых досок, покрытым синей засаленной клеенкой столом, опустив голову на согнутые в локтях руки, сидел майор. Казалось, он спал. Очевидно, усталость свалила его во время работы. На столе лежали испещренные разноцветными линиями карты, карандаши, раскрытая полевая сумка, котелок с остатками ужина, жестяная кружка и какие-то бумаги. Легкий сквознячок, проскальзывавший сквозь завешенную пятнистой плащ-палаткой дверь, еле-еле шевелил белые — то ли седые, то ли просто выгоревшие на солнце — волосы. По обращенной к свету части лица, по впалой, бледной щеке и резко исчерченному глубокими морщинами лбу скользили серые тени. Тишину нарушало доносящееся от противоположной стены кряхтенье лежащего на нарах, укрытого двумя шинелями лейтенанта — начальника штаба отдельного батальона 130-го латышского стрелкового корпуса.
Но сидящий за столом офицер не спал. Уже давно его мучила жестокая бессонница. Сейчас он думал. А думать было о чем.
Советские войска, продолжая активные действия на всей протяженности фронта от зеленых склонов Балкан до свинцовых вод Балтики, нанесли врагу несколько особенно сокрушительных ударов. Кровопролитные бои развернулись на территории Румынии, Югославии, Венгрии, Чехословакии и Польши. Наши части вышли на границу с Германией. Четко взаимодействовали фронты, и к концу лета армии вступили в Эстонию и Латвию. Не считаясь ни с какими потерями, гитлеровцы в безысходном отчаянии цеплялись за каждый более-менее приспособленный к обороне пункт и продолжали удерживать в своих руках важнейший стратегический узел Прибалтики — Ригу.
Осенью 44-го перед войсками Ленинградского, 1-го, 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов Ставка Верховного Главнокомандования поставила задачу: одновременно, совместно с кораблями Краснознаменного Балтийского флота провести ряд мощных ударов и вбить «клинья» в боевые порядки группы вражеских армий «Север». Задача была не из легких. В своем составе противник имел 56 дивизий и 3 моторизованные бригады. Три четверти миллиона солдат, тысячи минометов, орудий и танков, сотни самолетов. В ходе операции предстояло расчленить группировку врага, затем последовательно уничтожить попавшие в «котлы» и «мешки» соединения и завершить полное освобождение Советской Прибалтики. По пространственному размаху и количеству привлеченных сил это наступление можно было считать одним из крупнейших в осенней кампании. Ригу и основную часть остававшейся еще под пятой оккупантов территории республики должны были освободить воины созданного в середине апреля 3-го Прибалтийского фронта под командованием генерала Масленникова и 2-го Прибалтийского, который возглавлял генерал Еременко. Главную роль в этой операции предстояло сыграть трем армиям: 10-й гвардейской генерала Казакова, 42-й — генерала Свиридова и 3-й ударной — генерала Симоняка. Честь освобождения столицы Латвии предоставлялась 130-му латышскому стрелковому корпусу, которым командовал генерал Брандкалн.
Да, задача была не из легких. Ее выполнение требовало огромного героизма и мужества советских солдат и мастерства и таланта полководцев.
На Рижском направлении противник возвел три хорошо продуманных и эшелонированных рубежа обороны. На создание укреплений не жалели ни бетона, ни леса, ни колючей проволоки. Тысячи узников, согнанных почти из всех лагерей, буквально замостили своими костями эскарпы и противотанковые рвы. Первый рубеж «Валга» имел две оборонительных полосы, простиравшиеся в тыл на 10–12 километров. В 80 километрах от него находился «Цесис» — сплошная траншея: доты, дзоты, опутанные паутиной ходов сообщения с хорошо пристрелянными огневыми позициями. И наконец, третий, считавшийся неприступным, рубеж «Сигулда», в него входили две основных полосы и три промежуточные позиции. В районе города проходили круговые оборонительные обводы. Вот за всеми этими «семью печатями», которые предстояло вскрыть нашим бойцам, находилась Рига — родина комбата-майора.