Отдохнув немного, она огляделась по сторонам и, убедившись, что не привлекла к себе внимания, встала, посмотрела на часы и неторопливо, словно не дождавшись кого-то, пошла к фонтану. В нем, как и раньше, в первый ее приезд, не было воды. На зацементированном дне от центра паутиной расходились трещины, валялись бумажки, пустые пачки от сигарет, обрывки газет, сухие опавшие листья. От фонтана она свернула в угловую улочку. Ирма шла на квартиру, где ей должны были помочь установить связь с теми, к кому направили. Правда, ее там не ждали. Поэтому ни о каких знаках, предупреждающих об опасности, не могло быть и речи. Она быстро разыскала дом и вошла в парадное. Поднялась по крутой каменной лестнице со стертыми ступенями и чугунными холодными перилами и, немного запыхавшись, остановилась на площадке третьего этажа, чтобы перевести дух. Все было спокойно. Она медленно, со ступеньки на ступеньку переставляя вдруг начавшие противно дрожать в коленях ноги, держась за перила, поминутно заглядывая в пролет лестницы, пошла выше. Да, ошибки нет, на покрытой облупившейся эмалью двери, ведущей в квартиру семнадцать, висела позеленевшая медная табличка: «Зубной врач Эрнст Петерс».
Ирма подошла к перилам и посмотрела вниз. Никого не было. Она повернулась и нажала кнопку звонка. И тут же почувствовала, как бешено заколотилось сердце. Дверь отворилась почти тотчас, словно по ту сторону только и ждали, когда позвонят. На пороге стоял невысокий человек средних лет в очках, в белом, слегка помятом халате и белой шапочке. Он оценивающе посмотрел на девушку, затем сделал приглашающий жест и, улыбаясь, немного пришепетывая, произнес:
— Прошу вас, фрейлин, проходите.
— Мне нужен доктор Петерс. — Ирма насторожилась, на фотографии, которую ей показывали в Москве, был совсем другой человек, не имевший даже отдаленного сходства с тем, что стоял перед ней. — Я, очевидно, ошиблась квартирой?
Ладони, державшие букет кленовых листьев, стали влажными, между лопаток вниз покатились, неприятно щекоча спину, капельки пота.
— Нет, нет, вы не ошиблись — он ждет вас, проходите, — человек в халате все так же улыбался какой-то фальшивой улыбкой, как на театральной маске, показывая ровные белые зубы. — Прошу вас, не стоять же нам на лестнице!
«Все, попалась, — мелькнуло в мозгу Ирмы и сразу перехватило дыхание, — ведь он не может меня ждать, так как эта явка резервная, и, только объяснив ему, кто я и что мне нужно, он должен связать меня с подпольщиками».
— Извините, я все-таки ошиблась — это не тот дом. — Она быстро повернулась, и тут же ее грубо схватили сзади за капюшон и пояс куртки и одним рывком втянули в квартиру. С пружинным звоном захлопнулась дверь. Ирма очутилась в темном, пахнущем лекарствами и нафталином коридоре.
— Спокойно, детка, не трепыхайся, — раздался рядом хриплый голос, — доктор здесь и, уж будь уверена, тотчас начнет тебя лечить и вдоль и поперек.
Ирма огляделась и увидела, что, кроме человека в белом халате, в глубине стояли два каких-то подозрительных типа.
— Давай-ка ее, Отто, в комнату, — хрипатый схватил за руку и, распахнув дверь, толкнул в спину.
— Стой, стой, Эрик, не торопись, — другой тип в сером коротком клетчатом пальто подошел к ней и, глянув сверху вниз, бросил: — Лапки подними, кисонька. Выше, выше, не стесняйся. И замри.
Ирма подняла руки и почувствовала, как по ее телу заскользили его грубые руки.
— А ну расстегни куртку!
Ирма распустила ремень и распахнула куртку.
Гестаповец сунул ладони ей под мышки, затем задрал юбку и ощупал бедра.
— Что, перетрусила, дрожат ноженьки? Пусто.
— Можешь вести, — клетчатый поднял лежащий у ног девушки рюкзак, — двигай вперед, птичка залетная.
Ирма вошла в большую светлую и уютно обставленную комнату. Справа на диване, рядом с которым стоял небольшой журнальный столик, закинув ногу на ногу, в непринужденной позе сидел молодой офицер СС с лейтенантскими знаками различия.
— Садитесь, пожалуйста, — он подал ей стул, а сам поднялся и, уперев ладони в стол, уставился на девушку ласковыми, внимательными глазами.
— Вот все, что у нее отобрали, — хрипатый положил перед лейтенантом букет уже немного пожухлых кленовых листьев, носовой платок, плоскую пудреницу с разбитым зеркалом, короткий обломок расчески, несколько рейхсмарок, ключи и заколки для волос. — В рюкзаке немного продуктов и кое-что из женских тряпок.
— Так, так. Ступайте, Эрик. И когда только вы перестанете брызгать слюной при разговоре? Идите на кухню. — Офицер взял удостоверение и, раскрыв его, спросил: — Ваше имя, фрейлин?