Как раз в это время из своего дома вышли Николай Петрович и Наталья Павловна Кондратьевы.
Послышались голоса:
— Николай Петрович, сидайте до нашего стола!
— Беломечетинский актив уже действует!
— Надо подкрепиться перед прениями!
— Здравствуйте, Наталья Павловна!
— Идите в женскую делегацию.
— Вы хотели повидать Варвару Сергеевну, — вот и Варвара Сергеевна.
— У Танюши геройский актив!
— Да разве без нас мужчины смогут дела решать!
— Николай Петрович, а какие новости сообщат докладчики?
— Меня зараз другая новость интересует: чем я буду убирать подсолнухи? Комбайнов мне не дают.
— Дадут. Попроси дирекцию.
— Просил, а толку мало.
— Вот бы насчет переброски древесины решить вопрос!
— На дядю надейся, а сам не плошай!
— Опять же и с посадками будет неуправка. Если б заиметь такую машину, чтоб она лес сажала!
— Ишь какой! Привык все делать машинами.
— А ты на свои фермы подвел линию? Вот то-то и оно!
— Аппараты получат те фермы, у которых линия подведена.
Николай Петрович подходил то к одной тачанке или машине, то к другой, и по тому, как он здоровался с мужчинами или женщинами, вступал с ними с разговор, расспрашивал, как всматривался в хорошо знакомые ему лица, было видно, что одна мысль не давала ему покоя: ему хотелось знать, как эти люди, вернувшись к себе в станицы, справятся еще с одной нелегкой задачей. Именно эта мысль и привела его сюда, на площадь, чтобы до того, как Сергей и Виктор выступят с докладами, с глазу на глаз повидаться с лучшими людьми района, узнать настроение тех, на кого возложит надежду; чтобы расспросить, с чем они приехали на актив, чем довольны и чем встревожены, а главное — узнать их душевное настроение.
Подойдя к беломечетинцам и отведав вишен из корзинки, он сказал, что два комплекта электрооборудования будут направлены животноводам Белой Мечети при условии, если в течение десяти дней беломечетинцы смогут подвести высоковольтную линию к молочнотоварным фермам. С устьневинцами завел разговор о соревновании с марьяновцами, взглянул на Стефана Петровича и подумал: «Если бы побольше было у нас Рагулиных, тогда марьяновцам нас не победить». Никиту Мальцева похлопал по плечу и сказал:
— Ну, как поживаешь, молодой казаче? Когда завершишь хлебосдачу?
— Днями, товарищ Кондратьев.
— А точнее?
— В понедельник.
— Значит, от Рагулина отстал?
— С обмолотом задержался… У Рагулина же электричество.
— Сооружал бы и у себя… А как поживает Артамашов?
— Рвался на актив.
— Ах, вот что! А урожай как у него?
— Полных итогов еще нет, но ожидается приличный.
В соседстве с устьневинцами стояла линейка «Дружбы земледельца». Увидев Кондратьева, Костя Панкратов поспешил ему навстречу, поправляя белесый чуб.
— Ну как, Костя, поживаешь на новой должности?
— Привыкаю.
— Самоходные комбайны помогли?
— Еще как помогли!.. Женщины не нарадуются.
— Да, за эти «самоходки» была целая драка, а мы послали их в «Дружбу земледельца». Головачев пишет? Как он там учится?
— Может, жене и пишет, а на меня он сильно злой.
— Ничего, помиритесь.
Татьяну Нецветову Кондратьев отвел в сторонку и негромко сказал:
— Как твоя женская делегация? Аршинцева будет выступать?
— А как же, обязательно.
— А Хворостянкин?
— Не говорил. Дуется…
— Чего ж так? Или все еще не нашли общий язык?
— Горе мне с этим Хворостянкиным! Придется тащить его на бюро райкома.
— Пока повременим. Посмотрим, каким героем он будит поело актива — на лесопосадках и на технических курсах.
После партийного собрания он заметно помягчел… А теперь готовим его отчет перед колхозниками.
— Ну вот, так постепенно ты его и возьмешь в руки… После собрания актива позовешь к себе марьяновскую делегацию — пусть познакомятся с колхозом. Заранее скажи об этом Хворостянкину.
Старика Тутаринова Кондратьев взял под руку, прошелся с ним мимо подвод; потом они подошли к Никите Мальцеву.
— Тимофей Ильич, актив ждет вашего слова. Будете выступать?
— Думка такая была, но что-то зараз у меня из головы все выветрилось. Пока дома был — дюже помнил, а теперь нету у меня главной линии.
— А вы без главной линии. Скажите людям запросто, что вы, как человек поживший, считаете важнее всего… Скажите о том, как нам лучше соревноваться с марьяновцами, чтобы не ударить лицом в грязь.