«И что-то у меня в голове ничего не вмещается, — размышлял он, прислушиваясь к шелесту бумаги под рубашкой. — И не могу я себе в уме представить, как все это на деле получится… Этот дряхлый старик поучать мастер, а вот как подойти к людям и с чего начать?.. Человека надо задеть за живое, а чем его заденешь?..»
Возможно, Евсей, подумав еще немного, и нашел бы нужный ответ, но в это время Буланый потянулся к колосьям, оступился и так споткнулся, что чуть было не сбросил через голову седока.
«Не к добру эта спотыкачка», — зло подумал Евсей и всю свою злость тут же сорвал на коне.
— Спотыкаешься, чертяка безногий! Пшенички захотелось, проклятая морда!
К этим резким выражениям были прибавлены толчки каблуков в бока и взмах плетки, и Буланый покрутил головой, видимо, тоже ругнул своего седока, и неохотно побежал рысью.
Поднявшись на пригорок, Евсей увидел сбочь дороги двухколесный шарабан, брюхатую кобыленку в оглоблях и двух женщин, уже смотревших в его сторону.
«Ага, — обрадованно подумал Евсей, — кажись, начало будет… С этими бабочками я столкуюсь…»
Он еще раз угостил коня плеткой, сбил на затылок картуз и молодцевато подъехал к женщинам.
— Здорово булы, казачки!
Тут Евсей осадил коня, который уже заметил брюхатую кобылу, потянулся к ней мордой, видимо желая познакомиться.
— Здравствуй, добрый человек.
— Что это у вас за остановка среди степи?
— Видишь, какая оказия с хомутом стряслась, — сказала женщина, которая на вид была постарше своей подруги. — Супонь лопнула, и через это стоим, а нам ехать надо спешно.
— Эх, любезные бабочки, — сказал Евсей, поглаживая усы, щуря глаза и давая волю чертикам, — как же это вы такую пустяшную поломку не можете исправить. Вы супонь веревочкой свяжите.
— А где ж взять ту веревочку?
— Не станем же мы юбки снимать и ими закручивать.
— Эх вы, красотки, — Евсей добродушно рассмеялся, — такой предмет, как юбки, в таком деле не подмога.
— Не заигрывай и глазами не пряди, — для заигрывания у нас мужья есть.
— Если можешь помочь, помоги.
Тут Евсей, не говоря ни слова, спешился и стал умело, по-хозяйски осматривать хомут, который раскорячился на шее брюхатой кобылы. Покамест он приглядывался к супони, осматривал изорванный ремешок и разговаривал с женщинами, его конь тем временем успел не только понюхать брюхатую кобылу, но и познакомиться с ней и даже расспросить, откуда она, куда держит путь и как ей живется на свете. Видимо, брюхатой кобыле Буланый пришелся по нраву, и она, доверчиво поведя ушами позволила ему даже положить морду ей на гриву, что он и сделал весьма учтиво.
— Подсоблю и могу даже пожертвовать вот этот поясок. — Евсей заманчиво покрутил наконечником пояска в серебряной насечке, которым были подвязаны его брюки. — Только мне надо знать: кто вы и откуда?
— А для чего ж тебе это надо знать?
— Так поясок же я даю вам взаймы, — сказал Евсей и стал снова покручивать наконечником. — А еще я еду из района и везу важное письмо, которое и вас тоже касается.
Услышав о каком-то важном письме, женщины переглянулись, и старшая сказала:
— Мы колхозницы из Яман-Джалги. Меня звать Дарья Яценкова, а ее — Мария Нескоромная… Ну, давай поясок.
— А куда вы едете?
— Видишь, мешочки лежат в шарабане, — угадай!
— Угадать нетрудно, — ответил Евсей. — Зерно везете на пробу.
— Такое безобразие творится с этой пробой! — гневно сказала Дарья, взявшись сильными руками за бока и картинно подойдя к Евсею. — Веришь, третий раз приходится лошадь гнать — все не могут определить влажности, а зерно через это ворохами лежит на токах… Вчера Кондратьеву жаловалась, а сегодня снова туда торопимся.
— А хотите, чтобы во всем районе не было никаких безобразий? — спросил Евсей.
— Да кто ж этого по желает?
— Ты давай поясок, а зубы нам не заговаривай, — вмешалась в разговор Мария Нескоромная.
— Поясок получите. — Евсей нарочно подбросил на руке наконечник, чувствуя, как бумага под рубашкой сползает на живот. — Только подпишите то письмо, которое в один миг ликвидирует все безобразия.
Он полез рукой под рубашку и вынул аккуратно сложенные листы. Дарья и Мария насторожились и недоверчиво посмотрели на Евсея.
— Карандашик у меня тоже есть, — говорил Евсей, доставая из кармана карандаш и подходя к шарабану. — Вы сперва послюнявьте кончик и подписывайтесь вот здесь… Так и пишите, колхозницы-ударницы такого-то колхоза из станицы Яман-Джалга…