– А что, если она так и будет упрямиться, так и не выберет старшую звезду? Что же тогда, и посвящения не будет?
Я застыл, обратился в слух.
– Выберет. Атеши избаловал ее. Да и вся деревня... носились с ней. Вот она никак и не повзрослеет, убежала в лес, как ребенок.
Снисходительный голос, насмешка в каждом слове. Значит, вот она, цена их любви.
– И почему она не выберет Атеши, он же ее учитель...
– Выберет. Построже надо с ней – и выберет.
Я понял, что песня теней ускользнула от меня – стоит им обернуться, и увидят. Но запеть я не мог, еле сдерживался, чтобы унять бешенство, чтобы не шагнуть вперед, не бросить им в лицо грубые слова. Но удержался. Отступил на шаг, два, пошел быстрее.
Нэйталари не хочет быть предвестником Атеши – и никого другого из совета не выбрала. Приходила к скрытому источнику. Сбежала в лес. Значит, поняла! Поняла, увидела, как и я, – их души тусклы, песня неглубока, словно они и не посвященные вовсе.
Но и она еще не посвященная. Сможет ли войти в сияющий поток и выйти, без старшей звезды? Я смог.
Голос скрытого источника донесся издалека, коснулся души: Спаси.
Нужно найти Нэйталари. Увидеть, что с ней, каков ее путь.
Я не стал дожидаться рассвета. Учитель спал, и я тихо прошел в свою комнату, взял лук и заплечный мешок. Удивится ли Хэлми, что я снова ушел, расстроится ли, что не попрощался? Несколько мгновений я стоял на пороге, мучая себя этими мыслями, а потом выскользнул в ночь.
Она была черной. Звезды скрылись, все до одной, небо нависало над деревней тяжелым, тягучим покровом, а в лесу и вовсе стало неразличимо. Но даже сюда пробирался холодный ветер: царапал щеку, шелестел листвой, скрипел ветвями, пытался сбить с тропы. Я шел медленно, вслушивался в отголоски жизни, в тепло, почти расстворившееся, ушедшее в землю. Лиса сверкнула глазами из подлеска, вдалеке заухала сова, – но им нечего было меня страшиться, не за ними я шел и не за их добычей.
Лес заставлял меня кружить в поисках пути – затянул в чащу, потом вывел вновь к реке. Звучание земли стало теплее, в воздухе запахло ежевикой – уже близко. Я запел – голос потерялся среди ветра, но тени окутали меня, вновь сделали незримым, – и понял, что достиг цели.
Старая ива возвышалась передо мной, покров листвы колыхался как темные волны, а позади него раздувался и хлопал на ветру рукотворный полог – шатер на ветвях. Тепло и песня, отголоски которых привели меня сюда, притаились в шатре. Нэйталари. Я прислушался и понял – она спит в своем зыбком приюте, среди холода и ночных ветров.
Голос скрытого источника достиг меня, омыл благодарностью и покоем.
Здесь, в чаще, вдали от людей – безопасное место для Нэйталари. Мысль эта была странной и страшной, и все же я знал – это так. Здесь ничто не угрожает ей, голоса обоих источников доносятся сюда – один мерцает над водами реки, другой подземным течением приходит из леса.
Эцэлэт, Эцэлэт, иди ко мне.
Я повернулся, нырнул в лес. Да, источник скажет мне больше, все объяснит. Поможет мне, поможет Нэйталари, и ничего не случится плохого.
Нэйталари
Хруст шагов, гибкий шелест ветвей я услышала издалека – лес зашумел, предупреждая меня птичьим перекликом и смутным ворчанием в кронах. Не задумываясь, я вспрыгнула на ветку, взлетела привычно и стремительно, как белка, от чего мне стало смешно. К чему такая спешка? Никто мне здесь навредить не может, чужак вряд ли в нашем лесу появится. Отряхнула испачканные золой ладони – я закапывала собранные днем корни, хотела испечь в остывающих углях – и принялась наблюдать. Хотела затаиться, но сердце колотилось, глотало, сминало удары. Жилище мое опутывал сумрачный, сладковатый запах дыма, мятный отзвук щекотал нос, и я волновалась сильней. Вдруг они раскаялись, пришли, чтобы выслушать, помириться?.. По утрам, в полусне, я ловила в шорохах пробуждающейся чащи эту надежду – но никто не приходил. Я возвращалась к источнику каждый вечер. Атеши наблюдал за мной, несколько раз приближался, спрашивал, не одумалась ли – но я не позволяла ему договорить, ускользала в лес, дожидалась его ухода. После четвертого такого побега он сказал – не прячься, хочу знать, что с тобой все хорошо. Печальный, усталый взгляд. Я – разочарование его жизни. Разочарование для всех.