Вот мысль о Ринми, вот его взгляд, от которого замирало сердце, последний разговор и истаявшие чувства. Вот моя родная деревня, все ее жители – вышли проводить меня, отправить в изгнание. Вот другие селения, приветственные слова, осторожные прикосновения. Вечная дорога, бесприютная жизнь.
Я смотрела на искры-мысли, и те исчезали, одна за одной. Пока не остались последние, – они кружились вместе, будто крохотное созвездие. Моя благодарность Мельтиару, привязанность к нему и злость на тех, кто его обманул. Страх за Нэйталари. Жажда сразиться с врагами, уничтожить их, навсегда, навсегда!
Созвездие полыхнуло, взорвалось, я захлебнулась бурей чувств. Нет, захлебнулась водой! Соль обожгла горло, я падала, тонула, надо мной двигалась несметная тьма, потоки и волны. Море! Я рванулась вверх, запела, и бездна не смогла меня удержать. Валы сшиблись, зашипели пеной и вытолкнули меня на воздух. Я жадно глотнула ветер, и он окатил меня пеплом, липкой золой, смехом врагов, их победными криками. На миг показалось – моя песня смолкла. Но нет, она зазвучала еще громче, переполнилась другими голосами, засияла над морем. Эта песня – все песни, врагам не устоять!
Я вздрогнула и села, протирая глаза.
Костер прогорел на половину, ночь была по-прежнему безмолвной и темной. Но все изменилось – теперь я знала, куда пойду.
Аркаари
– Ты ему ничего не рассказал?
Тягостное забытье навалилось, не давало вспомнить, где я. И кто рядом, кто ждет ответа? Янта? Нет, слишком взрослый голос и такой испуганный, дрожащий. Янта далеко, она дома, опасность ей не грозит, ведь я ничего не рассказал про Эрату.
Но не смог и предупредить.
Тяжесть отступила, позволила мне открыть глаза. Я вернуться в явь, в затхлое чрево лодки.
Здесь было светлее, чем прежде. Сквозь распахнутую дверь в потолке падал серый сумрак, и тени отползали, жались к стенам. Я повернулся, ища Ливи. Неужели померещились ее слова? Оглядел свою клетку, – в темноте она казалась просторней, а теперь стала тесной. Волны без устали били лодку, и на крюке в углу покачивалось ведро, а возле пыльного тюфяка перекатывался сверток и тихо булькала кожаная фляга. Я схватил ее, поспешно откупорил. И замер – что если там яд, шепчущая сажа, расплавленная печать? Но не удержался, сделал глоток. Вода оказалась чистой, почти сладкой.
– Аркаари? – Нет, мне не почудилось, это Ливи! – Я здесь!
Она стояла за решеткой, цеплялась за перекрестья деревянных планок – тех самых, к которым я боялся прикоснуться. Ее лицо тонуло в тени, лишь глаза блестели. Что с ней делали? Мучили или просто заперли в соседней клетке? Но она жива и хочет знать, не сломался ли я, не предал ли наш мир.
– Не рассказал, – ответил я. – И не расскажу.
– Почему? – выдохнула она. – Я так надеялась, ты нас спасешь.
О спасенье не стоит думать, не стоит надеяться, но докричаться до родных душ мы должны. Может быть, если объединим силы, то сумеем, две звезды ярче, чем одна. Я хотел сказать об этом, но стиснул горлышко фляги, застыл.
Ливи спросила, почему я не рассказал врагу про Эрату.
– Он бы нас отпустил. – Ливи разжала пальцы, соскользнула на пол. Я больше не видел ее, лишь слышал измученный шепот. – Обещал, что отпустит, если ты расскажешь, как пройти к первому источнику. Не смотри так! Что тебе стоило? В Эрате все такие сильные, защитились бы. Или источник бы нас всех защитил, он же все может, зачем он иначе нужен. Мы бы спаслись.
Она здесь так долго, ее пытают, ломают день за днем, она забыла, что такое свет. Стану ли я таким же? Нет. Умру раньше.
– Я посвященный первого источника. – Мои слова падали тяжело, глухо. Нужно было сказать что-то другое, ободрить ее, заставить вспомнить потерянную жизнь. Но не получалось. Я думал лишь о сияющем потоке в глубине гор. Шум бури и заклятья врагов не заглушали его зов. – Я служу источнику, буду его защищать.
– Даже если мы умрем? – спросила Ливи из темноты. – Если все умрем из-за этого?
– Да, – ответил я.
– Значит, все, как они говорят! – Ливи вскинулась, ударила по решетке и тут же вскрикнула, отпрянула. Дымный шорох ранил ее – в воздухе полыхнул отголосок боли. – Все, как он говорит, вам плевать на людей, вам нужен только свет, только песни! Источник ты защищаешь, а мог бы нас спасти!