В этот момент мозг, наконец, справился со сменой вакуумных метрик.
Пелена серого сумрака отступила, открыв громадные пространства, где под лучами ярко-голубой звезды плыл радующий глаза чудесными красками бело-зелено-синий шар планеты. «Ноль третьего» сильно отбросило в сторону от расчетной точки. Место предстоящей баталии располагалось глубоко внизу.
По низкой орбите неторопливо двигались арки сборочных стапелей. В них были недостроенные броненосцы разной степени готовности. Над производственными корпусами сновали транспортеры. От цеха к цеху двигались стационарные лифты с контейнерами. Яркими огнями горели пламенные зевы огромных реакторов-плавильников.
Немного в стороне располагались громадные жилые модули, где в невероятной тесноте казарм обитали сотни тысяч рабочих.
Над комплексом нависала орбитальная крепость класса «Субстандарт», похожая на многозубую шестеренку толщиной 4 и диаметром 12 километров.
Эланцы явно не ждали нападения. Бастионы крепости только просыпались. По прозрачным шахтам плыли кабины подъемников с расчетами. На глазах загорались лазерными светляками дальномерные посты и начинали свое движение шустрые тарелки стрельбовых локаторов.
Ядро эланской эскадры — клин из десятка линкоров, с запредельной перегрузкой разворачивался на перехват кораблей группы. Противник отчаянно боялся того, что деметрианские ракетоносцы, пользуясь выгодной позицией, накроют кораблестроительный комплекс.
Лидер эланцев вовсю полосовал оптическим телеграфом: — «Мы вызываем вас на бой, если вы мужчины, сразитесь с нами». Эта архаическая формула приглашения была выдумана в незапамятные времена. Уклониться от вызова считалось позорной трусостью.
Однако, верный канонам «стратег» и не помышлял об «подлом» ударе. Командир группы полковник Гагарин не придумал ничего лучше, как радируя открытым текстом, собирать скауты в кучу для перестрелки с эланскими кораблями.
Начало сражения было необратимо испорчено.
Конечников чуть не взвыл от злости и отчаяния, негодуя на непроходимую тупость командира. «Виркоков» можно было взять тепленькими. Дело решили бы внезапность и скорость нежданного нападения.
Но поздно… Большие и маленькие корабли угощали друг друга с дальней дистанции ракетами и снарядами, а крепость все верней пристреливались пробными залпами лазерных пушек.
Малиновые вспышки отмечали попадания зарядов в энергощиты звездолетов. Из перегретых полевых эмиттеров сыпались искры.
В бессмысленной бойне был единственный положительный момент — эланцы тоже выстраивали все свои «Циклоно» и «Тондро» в «журавлиный клин».
Эта позиция признавалась Кодексом единственно допустимой для «честного» боя, когда корабли противника сходились на параллельных курсах и лупили по неприятелю на оптимальной для пушек и плазмометов дистанции, пока все не становились металлоломом.
Общий сбор сил к месту баталии означал, что боевое охранение снято, и никто не сможет помешать «собачкам», в любой момент воспользоваться возможностью быстрого набора скорости для атаки верфи.
— Не спим, — заорал первый лейтенант. — Навигаторы, энергетики, бронеполевая группа, радисты, наблюдатели! Докладывать!
Матросы и офицеры боевых расчетов опомнясь начали действовать. Пошли доклады наблюдателей и командиров БЧ:
— Третья секция накопителей — норма.
— Четвертая секция накопителей — норма.
— Пятая секция накопителей — норма.
— Корабль на 15–35 от курса. Дистанция 0,05. Масса около 800 тысяч метрических тонн. Наблюдаю характерное для эланских тяжелых крейсеров расположение артиллерийских фортов трехлучевой звездой на корме летательного аппарата. Поля и орудийные системы активированы.
На экране появилось изображение тяжелого крейсера противника. Смерть заглянула в глаза первого лейтенанта.
«Попали» — пронеслось в голове Конечникова. В стороне от основных сил группы, в неравном бою один на один, шансов уцелеть, практически не было. Эланский «Тондро» раздавит маленького «хундачо» словно слон комара…
Конечников вдруг ясно увидел, как бригадный генерал читает с листка очередное словоблудие канцелярских писак, за подписью императора — алкоголика про «погибших в бою доблестных защитников Отечества»… Потом традиционное построение матросов и офицеров эскадры с предписанным официозом для такого случая выражением скорби… Странички «Имперского вестника» с именами в траурном обрамлении…
Конечников не боялся умереть, но внезапное осознание того, что он и после смерти будет служить дебильному Деметрианскому государству жупелом, которым погонят на смерть очередное пушечное мясо, пронзило его насквозь отвращением, отрицанием и злобой.
Федор четко осознал, что родная империя, просто адский механизм, назначение которого подсовывать молодых здоровых людей под зубья космической мясорубки.
Он даже увидел эту апокалипсическую конструкцию. Музыкальный автомат, красиво и завлекательно поющий про «героизм», «общую борьбу», «единство» и работающая с ним паре фаршмашинка, куда попадают околдованные сладкими песнями.
Конечников не успел понять, для чего миллиардам подданных навязывают сомнительные удовольствия испытаний ненужной лично им войны.
Он опомнился, вернулся из своих мыслей в реальность. Надо было действовать.
«Я не дам, не дам убить себя и моих людей. Любой ценой…», — подумал первый лейтенант. — «А там будь что будет».
— Шестая секция накопителей… Блядь, замыкание! Стравливает заряд.
— Отключить! — перекрикивая гвалт, приказал он. — Запустить гасители! Ремонтную бригаду на выход! Радист, связь!
— Господин первый лейтенант! Командир группы приказывает атаковать и отходить к основной группе.
— «Пакадуры», внимание! Обе «дуры» на внешнем подвесе — товсь! Ракеты по «Тундеру», цель основание второго форта, интервал 6 — пли!
Корабль дернулся, выпуская сначала одну ПКДР, затем другую. «Дуры», повинуясь наводчикам, запетляли в пространстве, уклоняясь от выстрелов зениток.
— Вторая батарея, плазмометами, цель главный дальномерный мостик «Тундера», — пли! Пустые контейнеры отстрелить! Пилоты — маневр отхода!!! Быстрее!!
Тяжелый эланский крейсер окутался облаком перегретой плазмы.
— Есть попадание! Еще! Горит, сволочь!
— Прекрасная работа, «пакадуры».
Корабль качнуло. Это орудия неприятельского корабля дали ответный залп. Картечь и плазма зацепили скаут, заставив его вздрогнуть.
— Что с защитой? — крикнул Конечников.
— Выдержала. Температура в эмиттерах 850.
— Вторая, продолжать огонь. Первая батарея, бить по гасителям эланца. Пилоты! 45 градусов на 3 часа и тут же на обратный курс.
— Командир, «Тундер» идет за нами! Включились маршевые и маневровые.
«Хана», — пролетело в голове Конечникова.
— Пилоты, не спите, они сейчас вдуют нам еще раз со всех стволов, — проорал он. — И не думайте, что сумеем от него убежать.
Скаут чувствительно дернулся.
— Прямое попадание, — доложил зампотех. — 14 — го, 15-го 22-го сегментов поля нет.
— Эмиттеры?
— Вроде не горят.
— Гасители на всякий случай!
— Запускаю, командир.
— Васька, готовь третью! — проорал Федор. — Засади ему в движки через дырку в поле, иначе, эта сволочь до Солейны за нами переться будет.
Экраны переднего обзора озарила вспышка. Стрельников запустил ракету.
Несущий смерть снаряд помчался навстречу вражескому крейсеру. Но залп массометов, перенацеленных с корабля на ракету оказался удачным для вражеского ТШК. Из расстрелянной «пакадуры» брызнули искры, ее перекорежило и развернуло, разбрасывая обломки.
Дело принимало крайне скверный оборот. Надо было действовать немедленно. Помощи ждать было неоткуда. Последние сомнения Конечникова улетучились.
— Пилоты — отключиться от управления! — скомандовал он.
— Командир! Не понял! — закричал спереди Комаров. — Повтори приказ!
— Я сам поведу корабль.
— Есть, — привычно ответил пилот.
Подчиняясь рукам пакадура, крейсер легко соскользнул в вираж, уклоняясь от залпов эланца. Конечников не стал убегать от «Тондро». Скаут, будто танцуя, пошел навстречу штурмовому крейсеру. Корабль трясся от попаданий по энергощиту.
— 23, 28 и 30 сегменты поля снесло. Есть картечное попадание в корпус по касательной! Снова! Противник пристрелялся!!! — со страхом кричал инженер защиты. — Не надо подходить к эланцу! Один снаряд, — и нас размажет.
— Не каркай! — крикнул Федор. — Поле убрать.
— Не понял?!
— Тебе сколько раз повторить надо! Поле убрал, быстро. Оставить только накачку бронеплит!
— Есть!
Большинство людей в рубке беспомощно наблюдали за действиями командира. Они так и не могли понять, губит их первый лейтенант или спасает.
Неприятельские орудия открыли ураганный огонь по сумасшедшей «собачке».
Скаут лавировал среди снарядных трасс и огненных фонтанов плазмометных выхлопов.