— Я слышал, туда «семнадцатый» недавно ходил на разведку, — сказал Конечников. — Давай посмотрим, что изменилось у Гало.
Он выдвинул монитор и переключил компьютер.
— Ну, что нового написали? — поинтересовался Стрельников.
— Первая эскадра… 12 линкоров, 18 «Тондро», орбитальная крепость класса «субстандарт».
— Зря на ракете малевал. Мог бы прямо на борту нашего «ноль третьего» рисовать, — заметил Стрельников. Там твой любимка будет, «Эстреко», регистровый номер 10149. А мы все равно, по любому — жмурики.
— С точки зрения логики все гладко. Кораблестроительный комплекс несравнимо дороже стоит. А малыми кораблями можно пренебречь.
Друзья плеснули себе в стаканы «пакадуровки» и выпили.
— Стрелкин, по отгрузочной ведомости нам подадут всего две ракеты, — заметил Конечников.
— Это понятно, — ответил второй лейтенант. — Своим ходом пойдем.
— А зачем так? Через кольцо лучше… Больше ракет, мины, полные накопители энергии.
— Чего непонятного, Крок? Если вонь пойдет, наши командиры что скажут? Моя хата с краю. Записей в тепепорте «Солейны» нет, идите лесом.
— Но сам посуди. Вместо 130 ракет — 260! Да и по 2 полуактивные мины на каждый борт.
— Крок, ты помалкивай об этом. — Василий приблизился к первому лейтенанту и зашептал ему на ухо. — Ты лучше Федя измени в конечных координатах одну циферку.
— Это как? — не понял Конечников.
— Выйдем мы в пространство… А там ни войны, ни эланцев, ни наших козлов. Сами себе хозяева. Благодать. Планету найдем, баб добудем, заживем.
— А остальные? Мы что пацанов бросим на смерть, а сами дезертируем!? С бабами как тараканы в щели забьемся? — взорвался Федор.
Иногда он подумывал о подобном, но эти мысли, высказанные другим человеком, привели Конечникова в бешенство.
— Тише, тише, — зашептал Василий. — Не ори, услышат. Мы наших подговорим. Гута, Лапу, Ваньку с «десятки», старпома с «ноль первого». Там Симяна не любят совсем, пером по горлу и весь разговор. Никто умирать не хочет. Все уйдем. Нас никто и искать не станет. Кто проверит, сколько кораблей у Гало погибло.
— Ты мне Стрелкин друг, но если я еще раз от тебя это услышу, ты из моих друзей выйдешь.
Василий замолчал.
— Координаты вводятся заместителем по матчасти, начальником штурманской группы и старшим пилотом. Только вместе. Командир корабля просто контролирует правильность ввода, потом отправляет телеметрию на контроль и получает код запуска. Смыться, введя неверную циферку — утопия, — сказал Конечников.
Повисло долгое, неприязненное молчание. Федор снова запустил видеоряд.
Василий изредка поглядывал на первого лейтенанта.
— И не то, что умирать сильно страшно. За Дубилу сдохнуть противно, — наконец признался он.
— Или всем или никому, — отрезал Конечников.
— Верно, Крок, это лучше всего, — согласился Стрелкин. — Но как всех поднять… Нереально.
— Завтра я подам рапорт бригадному генералу с предложением отправить сборную эскадрилью через кольцо, — сказал первый лейтенант. — С полной нагрузкой может и отобьемся. Это наш шанс.
— Это ты хорошо придумал, — заметил Стрелкин. — Месяца через два в канцелярии рассмотрят. Федька, давай звонить командующему.
— Стрелкин, ты чего, перепил? — поинтересовался Конечников.
— А я чего… А я ничего…, - Стрельников задумался и отбарабанил радостно — идиотским тоном. — В Уставе сказано, что любой военнослужащий, в случае чрезвычайных обстоятельств может обращаться напрямую к вышестоящему начальнику.
— Ну и как ты это сделаешь? — иронически спросил Конечников. Пойдешь к нему прямо сейчас? И мы чудесно проведем остаток ночи в камере…
— Крок, ты умный, но иногда как упрешься… — Стрелкин довольно улыбнулся. — Собирайся.
— Куда?
— Не боись, паря. Васька Стрельников тебе плохого не предложит. Компьютер свой возьми.
Наконец, Рогнеда решила, что, сегодня с литературой надо заканчивать. Девушка вздохнула, притворно показывая, как она огорчена и убрала аппарат.
— Ну, как? — поинтересовался Управитель.
— Для настоящего мужчины погибнуть за Родину высшая доблесть. А эти… Вот уж действительно, грешно и смешно, — ответила Живая Богиня. — И не оттого, что взрослых мальчиков послали на смерть. И не оттого, что офицеры, мужчины забыли о своем предназначении. А оттого, что они не хотели, а пришлось из-под палки.