Война внезапно налетелаИ опалила детства дни.Семью мою не пожалела:С сестрой остались мы одни.
Нам не хвалиться этим веком,Не подсчитать стране потерь.Но оставаться человекомНас научил фашистский зверь.
«В гробы пожалуйте, матрешки!Доели крыс? Теперь в расход!Ну, как вам голод и бомбежки?Вы, русские, дурной народ!» –
Листовки с неба прилетали.В душе у каждого шел бой.Мы таяли, мы умирали,Но не смирились пред судьбой…
Пусть обезлюдел на две трети,Огнем и холодом распят,Ты – всех любимее на свете,Святой мой город – Ленинград!
ЖЕЛЕЗНЫЙ СУНДУК
От деда осталось пять лезвийДа пара заштопанных брюк.От деда остался железныйТрофейный немецкий сундук.Я часто играл в его чреве,В тяжелой его тишине,И страшные мысли, как черви,Вползали в меня о войне:Молчащий охранник на вышке,Молчание минных полей…А дед барабанил по крышке:– Заснул? Вылезай поскорей!В кошмарах сундук настигает,Бросает железную тень,Но дедов кулак заставляетПоверить в сегодняшний день…
ДЕДУШКА АКИМ
Говорил болезный дедушка Аким:«Надо быть железным али никаким.Нужно выгнуть спину, как умеет рысь,Нужно зубы в глину атомную вгрызть.В варежке синица, в рукаве звезда,Нужно зацепиться сном за провода…»Смыслами здесь веют кочки, мох, лишай –Он им больше верит, чем своим ушам.Сторожит он с песней шорох, чепуху(Это интересней, чем толочь труху).Если затанцует на болоте пень,Если забалует оборотня тень –Наш дедуня вскинет верный ППШ,Кой-кого покинет черная душа.
ВОЕННЫЙ УРОЖАЙ
С детскосельских нарезанных сотокСвекор снял боевой урожай –Из окопов сырых и с высоток,Где передний щетинился край.
Боевые патроны – в ведерко,И осколки покиданы в таз.Те свидетельства страшной уборкиИ поныне хранятся у нас.
И плита от советского дотаМонументом вросла у ворот…Дотемна продолжалась работа,Чтобы репу родил огород.
Свекор мой – деревенской закваскиИ всегда был за труд и за мир.Наступал на немецкую каскуКаждый раз по дороге в сортир…
***
Он был солдат, мой дед Иван.В плену горячечного бредаОн умер от тяжелых ран.Я никогда не видел деда.
Мечты о нем, как Божий день,Навек останутся святыми,Как свет забытых деревень,Как слово «Родина» над ними.
***
Зимы сиреневая заметьВрывалась в лихолетье окон:Блокада состоит из блоков,Которые снимает Память.
Был Ленинград, а стался – Питер.Былое имя спит в изгнанье,Но поступью блокадных литерОн вечен в нашем бытованье.
***
Погребальные поля,Как вы тянетесь глубоко!..Вами кроется земля…Око закрывает око,Человека человекПровожает в путь последний…Так наследнику наследникСкрещивает руки рек.
КУРСКАЯ ДУГА
О, мама в стылой колыбели!Ее пронзят осколки те,Что в дни февральские летелиСквозь крышу хаты – и везде.
И тут и там – металл крылатый.Вотще горяч он иль незрим…А бабушке у белой хатыВсе застит зренье черный дым.
НЕИЗВЕСТНЫЙ ПОЭТ
Мои стихи в руинах Сталинграда,Где хриплый крик чужого языка.Мать на заре затеплила лампаду,И ей моя откликнулась строка.Чернеет снег от пепла и безмолвья.Пустой металл и здесь, и в синеве.Слагаю неразбавленною кровьюЧужие строки о моей войне.
НЕДАВНИЙ БОЙ
На фотографии – глазаНедавно вышедших из боя.Так долго смертному нельзяГлядеть в горящее иное.И снова рвутся в бой они,Где полыхает свет кромешный.В глаза солдатские взгляниНа фотокарточке воскресшей.
***
Донос. ОГПУ. Расцвет ГУЛАГа.Руби руду! Баланду съешь потом.Мой дед с кайлом в обнимку – доходяга.А я родился… в пятьдесят шестом.
Война. Концлагерь. На краю оврагаЭсэсовец орудует хлыстом.Отец с кайлом в обнимку – доходяга.А я родился… в пятьдесят шестом.