В семье Сперантовых издавна все увлекались театром и часто устраивали любительские спектакли для друзей и знакомых. Иногда эти представления давались в уютном садике при доме Сперантовых. Подмостки были сооружены под старой липой, и в этот импровизированный театр умещалось несколько десятков человек, которые рассаживались на скамейках или на специально принесенных с собой табуретках. Когда Валя была маленькой, она в этих спектаклях не участвовала, пребывая только в роли зрительницы. Но когда подросла, тут же влилась в домашний театр, играя в основном… мальчишек. Позднее это же амплуа станет определяющим и в ее взрослой актерской карьере: Сперантову даже будут называть «главным мальчишкой Советского Союза».
Однажды на спектакле домашнего театра побывали актеры Зарайского драмтеатра, которых искренне восхитила игра Валентины. После представления они предложили ей участвовать в спектаклях их театра. И, когда девушка согласилась, тут же ввели ее на роль Золушки. Валентина тогда еще училась в школе второй ступени.
В 1918 году судьбу Сперантовой круто изменила еще одна встреча. В их городе проездом оказался некий актер из Москвы, который, коротая время до поезда, зашел в их театр и, увидев игру Сперантовой, посоветовал ей ехать в столицу. «Здесь ваш талант пропадет», – сказал актер Валентине и дал свой московский адрес. Однако, когда спустя несколько месяцев Сперантова и в самом деле приехала в Москву и явилась к тому актеру, тот развел руками: мол, увы, ничем не могу помочь. Сперантова была в шоке и от пережитого разочарования заболела тифом. А когда выздоровела, твердо решила бросить театр и стать художницей. После чего поступила во ВХУТЕМАС. Но от судьбы ей уйти все равно не удалось. Около полугода она старательно рисовала пейзажи и натюрморты, но едва прочитала в газете о том, что открылась театральная студия «Молодые мастера», как немедленно отправилась туда поступать. И ее приняли с первого же захода, хотя Сперантова была среди абитуриентов самой молодой и самой маленькой.
Во время учебы в студии Сперантова едва не умерла по собственной же глупости. В те годы в народе ходила теория о вреде аппендикса и тысячи людей ложились под нож хирурга. Не стала исключением и Сперантова, которая вместе с подружкой решила удалить себе аппендикс, не дожидаясь его воспаления. Причем в качестве врача выбрали себе знакомого студента-медика (судя по всему, он их и подбил на это дело, желая бесплатно попрактиковаться). В результате проведенной операции в кишках Сперантовой остались спайки. И она стала мучиться жуткими болями в животе. Иной раз она даже сознание теряла – так невыносимо больно было ей. Потом боли постепенно утихли, но иногда все-таки возвращались обратно, и тогда Сперантову снова скрючивало в три погибели. Окончательно эти боли прошли только после лечения в Карловых Варах в пятидесятые годы.
Между тем студию Сперантова закончила в 1925 году и долго решала, куда ей податься. Наконец выбрала Первый детский театр, который располагался на Триумфальной площади (потом – площадь Маяковского). Но когда пришла туда, узнала, что в труппу театра требуются только актеры, а актрисы даже не допускаются к просмотру. Однако Сперантова решила рискнуть. Вошла в кабинет главного режиссера Юрия Бонди и попросила ее посмотреть. Бонди поначалу хотел ее выгнать, но потом внезапно передумал. Он разглядел в ее облике и манере говорить мальчишеские признаки. И, хотя в его труппе не было ни одного вакантного места, он зачислил Сперантову в штат театра.
На первых порах молодой актрисе доставались сплошь одни вводы на небольшие роли… мальчишек. Она играла Джо Гарпера в «Томе Сойере», беспризорного Сережу в «Самолете». Правда, была у нее и одна женская роль – Нинка-Хромушка в «Кольке Ступине». Бонди был восхищен ее игрой и уже собирался дать ей первую главную роль, как вдруг случилось несчастье: в марте 1926 года режиссер скончался. Театр возглавил режиссер Григорий Рошаль (потом он уйдет в кино), который в те годы был приверженцем формалистической пролеткультовской эстетики. И в его спектаклях Сперантова снова ушла на вторые роли. К счастью, Рошаль пробыл в их театре недолго, и после его ухода Сперантова сразу «выстрелила» прекрасной ролью: Егоркой в «Черном Яре». Это был первый крупный успех молодой актрисы, который сделал ее имя известным в театральных кругах. В 1928 году, когда Сперантова зашла по каким-то делам в Наркомпрос, с ней захотела увидеться сама Надежда Константиновна Крупская, которая уже была достаточно наслышана о молодой актрисе, играющей мальчишек. Похвалив Сперантову за ее талант, Крупская пожелала ей дальнейших успехов в работе.