Финвэ расплылся в улыбке, сгрёб белокурого эльфа в охапку, чуть приподняв над полом. Он что-то сказал, Туркафинвэ с ослепительной улыбкой ответил и, посчитав, что правила этикета соблюдены, под тяжёлым неодобрительным взглядом Феанаро пошёл к менестрелям. Тьелко никак не мог понять, каким образом Макалаурэ умудряется жить своей жизнью, совершенно независимо от воли отца? Менестрель всегда делал, что хотел, никого не спрашивая и ни с кем не советуясь, и, что самое странное, ему это сходило с рук.
Увидев Туркафинвэ, Финдарато расхохотался с новой силой, но объяснять причину не стал. Феаноринг сделал вид, будто ему всё равно, и снисходительно сказал золотоволосому принцу:
— Кажется, ты уже передумал жениться, мой любезный друг, или твоя невеста опаздывает на торжество сильнее, чем великий Феанаро?
— Каждый раз, когда ты говоришь про отца, — сощурился Финдекано, — я не могу понять, глупая ли это манера или скрытая подлость? Нельзя так об отце!
— О, принц Второго Дома защищает главу Первого? Чудные дела творятся! — сделал изумлённое лицо Туркафинвэ. — Как, говоришь, правильно произносится название города? Тирион? Или Сирион? Что молчишь? Кстати, Майтимо тоже здесь. Желаешь поговорить с ним?
Беловолосый Феаноринг, смотря за реакцией Финдекано, наслаждался произведённым эффектом: сын Нолофинвэ при любом упоминании о затянувшемся споре, как правильно говорить «th», и о Майтимо, превращался в испуганного ребёнка. Это забавляло Туркафинвэ. Разумеется, Феаноринг не знал, что причиной были ночные кошмары и предчувствия, а не что-то другое, но абсолютно не желал выяснять детали.
Лингвистический конфликт, к тому же, принц давно для себя разрешил: во время совместной охоты «более-чем-полукузены» «менялись Домами», и Тьелко произносил «с», а Ириссэ — «т». На остальных инакоговорящих сыну Феанаро было абсолютно наплевать.
— Моему брату польстит, что его именем пугают детей, — усмехнулся Туркафинвэ и, схватив под руку Финдарато, повлёк его за собой. — У меня для тебя сюрприз.
***
— Леди Нерданель! — весело беседовавшую с одной из невесток супругу Феанаро неожиданно окликнула юная Ириссэ, сбежав с торжества. — Можно мне с тобой поговорить? Я принесу вина.
— Знаешь, как подкупить, — улыбнулась Нерданель. — Хорошо, бери бокалы и пойдём в сад.
Жена главы Первого Дома Нолдор была в роскошном и очень открытом платье, полностью состоявшем из изящной алой вышивки и россыпи драгоценностей, однако на согнутой в локте руке висела плотная накидка золотисто-бежевого оттенка, которая в любой момент могла оказаться на плечах, скрыв раздражающую многих соблазнительность. А ещё, одевшись скромнее, приятно говорить с теми, кто не заслужил чести любоваться красотой доставшейся другому женщины.
Ириссэ, напротив, выглядела скромно и явно чувствовала себя некомфортно в пышном платье со шлейфом, похожем на мамино.
— Я совершенно не представляю, о чём ты хочешь беседовать, — хитро подмигнула Нерданель, прекрасно зная, как третий сын в последнее время стремился на охоту.
Разумеется, Тьелкормо всегда любил подолгу находиться в лесах с Вала Оромэ, его Майар, Валиэ Ваной, братом Атаринкэ и другими эльфами, любившими ощущать себя хищниками, но недавно кое-что изменилось.
— Да, — Ириссэ заулыбалась уже практически без смущения. — Но с мамой я не могу об этом говорить.
— Слушаю.
Бокалы мелодично звякнули, озарённое золотом и серебром вино поцеловало губы.
— Как привлечь мужчину?
Этот вопрос дался юной эльфийке сложнее, чем любой другой в её жизни, однако сейчас он казался наиважнейшим из возможных.
— Лучше всего попробовать для начала соблазнить одну из служанок, — тихо проговорила Нерданель, — тренироваться на мужчине, которому хочешь нравиться — плохая идея.
— То есть… — Ириссэ округлила серо-голубые глаза, в которых отражалось сияющее чистое небо. — Ты не против, чтобы я… чтобы Тьелко… Туркафинвэ меня любил? Но принц Феанаро…
— Послушай, — леди отхлебнула вино, — ни один родитель не желает детям зла. И что бы ни говорил мой супруг о твоём отце, ради счастья детей он на многое готов закрыть глаза. А если не готов, я помогу принять верное решение.
Юная дочь принца Нолофинвэ с сомнением сдвинула идеально изогнутые чёрные брови.
— А каким способом подтолкнуть мужчину в правильном направлении, — Нерданель, опустив ресницы и подняв голову, осмотрелась, — могу намекнуть, только пойдём подальше от тех, кому знать такое не положено. Учти, леди, я рассказываю это лишь для того, чтобы мой сын был с тобой счастлив. Посмеешь применить моё искусство к кому-то другому — моя ненависть найдёт тебя в любом, самом потаённом уголке Арды. Запомни — никто не мстит страшнее матери, детей которой обидели.