— Да, конечно, алкоголь нельзя.
— Смотри, план на сегодня. Сейчас ты завтракаешь, не закатывай глаза, я все вижу, — пытается грозно произнести парень. — А потом мы едем на тренировку, у нас сборы, поэтому сборная в полном составе, Акинфеева увидишь, он скучал.
— Слушаюсь, мамочка, — говорит Вета и продолжает пить кофе.
Отношения с братом всегда были самой главной частью ее жизни. Тема никогда не бросал ее, даже потянул за собой в Питер, лишь бы проводить с сестрой больше времени. Оставлять ее и общаться лишь посредством видеосвязи было для него пыткой. Они слишком сильно любили друг друга.
— Я, конечно, безмерно счастлив, что ты решила сменить черную толстовку на зенитовскую, но на улице очень тепло, — Артем заходит в ее комнату и опирается на косяк.
— Если ты забыл, милый братец, то есть одна проблема, — она закатывает руках, оголяя белые полосы на своих руках. — Я не готова показывать их миру.
— Они не делают тебя хуже, Вета.
— Я знаю, но я не готова показать их миру. Там будет много людей? — она прикусывает губу и по-детски переминается с ноги на ногу.
— Не особо, но если тебе станет плохо, сразу же говори мне — поедем домой.
Дзюба просто боялся оставить ее одну. В голове раз за разом всплывала картина, как он нашел ее в луже крови. Тогда Артем мог потерять ее навсегда, лишиться части своей души. Ему было страшно, что если Вета останется дома, то все вернется снова. Да, у нее сейчас была светлая фаза, которая подразумевала под собой стабильность, но. Это, но всегда будто душило Дзюбу.
Да и девушка боялась остаться одна. Ей казалось, что вся ее работа может просто с крахом рассыпаться и развеяться по ветру. База всегда казалась ей лабиринтом кентавра, из недр которого в любой момент может выскочить монстр. Артем ответственно усадил ее на трибунах, приказывая никуда не уходить. Парень очень часто включал режим заботливой мамочки, его хватало на всех. Казалось, будто в нем огромное количество любви, которой можно просто осветить весь мир. Таким всегда был ее брат.
— Мелкая, пошли к нам, — Артем подошел к трибунам и посмотрел на сестру.
— Не хочу вам мешать, — она пожимает плечами, пытаясь совладать с желанием присоединиться к ребятам.
— Ты не будешь нам мешать, да, Санек? — он поворачивается к парню, который пытается пригладить свои волосы. — Боже, ну гнездо на голове, вот честно.
— Дзюба, ты не исправим, пошли, — девушка встает с трибун и направляется к вратарю.
— Твоя девушка? — Головин подходит к Дзюбе и бросает заинтересованный взгляд.
— Сестра, Санек, сестра. Пойдем. Ну, малая, готова порвать этих кривоногих? — Артем обнимает Вету и идет в сторону Акинфеева.
— Сомневаюсь, что у меня получится, это же лучшие игроки страны.
— Да, мы такие, — усмехается Головин, шагающий рядом.
— И с самомнением у них проблем нет. Как поживает лучший вратарь в мире? — она подбегает к Игорю.
— Это ты о Луневе сейчас, да? — он оборачивается и обнимает подругу. — Как же я рад тебя видеть, Вета.
— И я тебя, — девушка прижимается к другу, понимая, что вот теперь все точно возвращается на свои места. — Мы же потом сможем поговорить?
— Я весь в твоем распоряжении.
— Я, как бы, хочу потренироваться, — бурчит Головин и направляется к отметки для пенальти.
— Эта девочка уделает тебя, — говорит Артем и подходит к сестре. — У нее был лучший тренер.
— Самолюбие твоего брата не знает границ, — шепчет ей Игорь.
— Как ты с ним общаешься? — говорит Вета, смотря на друга.
— Сам в шоке, — усмехается Акинфеев.
— Мы решили поспорить, — подходит к ней брат. — На воротах будет Гильерме, чтобы было честно, а ты и Саша будете бить пенальти.
— Я не уверена, Тем, — девушка начинает переминаться с ноги на ногу, натягивая рукава до упора, будто прячась в кофте. — Ладно, давай попробуем.
Она не играла в футбол с момента попадания в психиатрическую больницу. Это было еще одной отголоском к нормальной жизни, к которой уже не получится вернуться. Она больше не та Вета Дзюба, которая была раньше. Биполярное расстройство брало над ней верх. Девушка ассоциировала себя с бомбой, которая в любой момент может просто взорваться, поэтому ее миссия состояла в том, чтобы сберечь как можно больше людей вокруг.
— Тема, я победила, — он услышал радостный голос сестры, которая уже бежала в его объятия, а на ее лице сияла улыбка.
— Ты улыбаешься, — радостно произнес Артем. — Это лучшее, что может быть, малышка. Малышка?
— Тем, мне нехорошо. Можно мне в машину? — произнесла она, чувствуя резкую слабость. — Видимо, таблетки так влияют.
— Конечно. Вет, кофта задралась, — прошептал Дзюба, видя, как взгляд Головина устремился на ее руки. — Сашка, можешь, пожалуйста, отвести ее к машине.
— Конечно, — ответил парень.
— Спасибо, — сказал Артем, смотря, как его сестра уходит с поля.
— Как она? — подошел к другу Игорь.
— Не знаю. Я боюсь оставлять ее одну. Врачи говорят, что у нее наступила светлая фаза, если принимать лекарства, все будет более или менее хорошо, смена фаз не будет такой частой или резкой. Но ты сам видел, что только что было. Но она улыбнулась, и, кажется, веселилась с Саней. Но мне страшно.
— Все хорошо, Артем, она справиться. И ты тоже. Я буду рядом, — серьезно произнес Акинфеев, обнимая его.
Девушка шагала к машине и не могла выдавить из себя ни слова. Не стоило врать Артему, что она все же не поела. Не стоит таить от брата, что расстройство пищевого поведения снова стало занимать огромное место в ее жизни, ведь тот переживал за нее. Идущий рядом Головин привлек ее взгляд. Она уже давно не надеялась, что может кому-то понравиться, кого-то заинтересовать, тем более в таком виде. После больницы ей казалось, что она похожа на мертвеца и это вполне ее устраивало. Кудрявые волосы были собраны в хвост, а голубые глаза напоминали лед. Коже была невероятно бледной, а синяки сильнее обычного выступали под глазами.
— Тебе не жарко? — спросил Саша, смотря на ее внешний вид. Большая голубая зенитовская толстовка с номером брата, джинсы и кроссовки.
— Нет, все в порядке, — произнесла она, думая о том, насколько привлекательно выглядит Головин. «Дзюба, тебя только выписали из психушки, а ты уже на парней заглядываешься, узнаю семейство», — пронеслось у нее в голове.
— До встречи тогда, думаю, что так или иначе мы будем видеться, — пожимает плечами он и поправляет волосы.
— Да, до скорого, Саша, — девушка переминается с ноги на ногу.
— А вот и я, победил твоего Акинфеева, теперь готов везти тебя домой, принцесса, — Дзюба обнимает сестру, наблюдая, как медленно от них отходит Головин. — Пока, цыпа, — он начинает ему махать. — Кстати, не хочешь вернуться к группе?