«Егор не может мне приказать вечно жить в бардаке… И потом, если мне можно было приводить молодого человека, то почему нельзя приходить домработнице?» – эти аргументы сейчас, когда хозяин был далеко и даже не присылал весточек, казались девушке очень убедительными.
– Яна, твои документы на командировку готовы, – успела сказать ей по дороге Эля.
Помощник посмотрела на часы. Через сорок минут ей надо было уже собираться в аэропорт. Учитывая разницу во времени, в «Свет-Фарм» сегодня ей удастся захватить в лучшем случае два часа рабочего дня. И за это время надо было успеть сделать очень много. Как впрочем, и за оставшиеся сорок минут на работе. Яна включила лэптоп и позвонила секретарю с просьбой сварить кофе.
– Сереж, давай все вопросы обсудим в пятницу, когда я вернусь, мне бы хоть почту успеть рассмотреть, – заныла она, увидев в проеме открывшейся двери нерешительно переминающегося Панина.
– Я на одну минутку, – парень закрыл за собой дверь и подошел к столу.
– Ну, что такое? – Яна посмотрела на него вопросительно.
– Ты, конечно, знаешь, что послезавтра у Эли день рождения…
– Правда? Нет, как-то упустила из виду, хорошо, что ты сказал. Как будем поздравлять?
Панин тяжело опустился на стул и пригладил свои и без того аккуратно прилизанные золотистые волосы.
– Понимаешь, в этом вся проблема. Не знаю, как ее поздравить.
– Ну, а как раньше поздравлял? – рассеянно отозвалась девушка, снова углубляясь в почту.
Панин протянул руку и закрыл ноутбук.
– Ты что?! – возмутилась девушка.
Сергей вздохнул и сказал:
– Я хотел попросить у тебя совета. Мы вроде как друзья.
Яна с сожалением посмотрела на ноутбук, потом недолго подумала и сказала:
– Не настолько хорошо знаю Элю… Но думаю, ей, как любой другой девушке, будет приятно получить цветы и… скажем так, романтический вечер.
Панин заметно покраснел и снова вздохнул.
– А почему ты с Юлей не посоветуешься? – поинтересовалась Яна.
– Да она тут же ей все расскажет… И никакого сюрприза не получится.
– Ты хочешь сюрприз, непременно? – задумчиво протянула она.
– Ага, – Панин смотрел на нее с надеждой.
Яна встала и прошлась по кабинету, остановившись у окна.
– Знаешь, однажды я получила кое-что необычное в подарок. В мой семнадцатый день рожденья я проснулась рано, но уже рассвело. Было обычное для начала октября утро – ни пасмурное, ни солнечное. Я раздвинула шторы в своей комнате и не поверила своим глазам, когда увидела за окном прикрепленную к стеклу розу. Мы тогда жили на седьмом этаже.
Сергей поднялся с места, подошел к Яне и отодвинул жалюзи. Девушка взглянула на него. Голубые глаза парня мечтательно устремились в окно, и она проследила за направлением его взгляда, заподозрив, что глухую стену дома напротив могли украсить плакатом с рекламой женского нижнего белья. Но там все оказалось по-прежнему скучно, и она снова недоуменно посмотрела на Панина. Тот продолжал с упоением рассматривать серую кирпичную кладку, выражение лица, как у всех влюбленных, стало глуповатым.
– Элечка живет на четырнадцатом, – прошептал он с такой нежностью, что Яна удержалась от циничной реплики, уже слетавшей с языка.
Они обернулись на звук отворяемой двери и машинально отодвинулись от окна и друг от друга: в кабинет входила Эля с небольшим подносом.
– О, мой кофе, спасибо, – преувеличенно радостно сказала Яна, заметив недобрый подозрительный прищур секретаря.
Панин ничего не сказал, только посмотрел долгим взглядом на Элю, и ее лицо словно осветилось изнутри, и, когда она ставила поднос, чайная ложка скатилась и громко ударилась о поверхность стола.
– Извините, – пробормотала она, опустив глаза.
Яна смотрела в спину уходившего секретаря и изумленно качала головой: даже ярко окрашенные вздыбленные прядки, обычно придававшие облику девушки агрессивность, сегодня выглядели как-то иначе; дикобраз превратился в пушистого котенка, к которому было не страшно подойти и даже попробовать погладить.
– Ты только сначала удостоверься, что она открывает шторы. Я, например, не делаю этого месяцами, – заметила Яна, когда дверь закрылась и выражение лица Панина стало более осмысленным.
– Она открывает, я знаю. А ты, кстати, тоже открой и проверь, вдруг Вадим тебе целый гербарий на стекле наклеил, – Сергей сделал несколько судорожных движений кистями рук, изображая, как всегда, то, о чем говорил.
Девушка улыбнулась.
– Если бы он был способен на такое, то я бы, наверное, с ним не рассталась. – Тут Яна резко сменила тон на деловой. – Смотри не сверни себе шею, спускаться с крыши на веревке не так легко, как показывают в боевиках. Узнай у Петруся название и координаты фирмы, с которой в мае заключали договор на помывку стекол – тебе явно понадобится помощь промышленного альпиниста. И давай уже, иди, мне и правда надо поработать.
Панин не торопился уходить, и Яна нетерпеливо посмотрела на него.
– Спасибо, ты настоящий друг, – очень серьезно сказал парень и сделал движение, словно хотел ее обнять, но в последний момент передумал и легонько ткнул ее кулаком в плечо.
Яна кивнула ему, прощаясь, и вернулась за стол. Она открыла ноутбук, и с мгновение рассматривала заставку: ледяные глубины космоса с закрученными вихрями туманностей и россыпью мертвых огоньков созвездий. «К черту, – думала девушка, лихорадочно разыскивая в стандартных рисунках траву позеленее и небо поголубее, – скоро весь этот пионерлагерь закончится… И тогда у меня будет всё. Например, такая пальма, – девушка остановилась на картинке с изображением райского острова с белейшим песком, – или вот такой домик», – она выбрала на заставку картинку со средневековым замком и зеленым парком, а потом захлопнула ноутбук. Она хотела поработать еще минут двадцать, но почему-то не могла.
Девушка в спешке собралась, взяла документы и, никому не сказав «до свидания», нырнула в лифт и выбежала на стоянку. Всегда, когда ее внутреннее беспокойство достигало пика, она находила успокоение в движении и смене декораций. Она очень надеялась, что так произойдет и сейчас.
Но этого не случилось – ни по дороге в аэропорт, ни в самолете. Внешний мир был пестрым, галдящим и меняющимся, и Яна обостренно замечала то, на что не обращала внимания раньше: замерших на пешеходном переходе белоголовых мальчика и девочку; хлопотливых мамаш, дружно закатывающих коляски с младенцами в районную поликлинику; остроумно комментирующих затрепанный путеводитель по Крыму загорелых студентов; старика с доброй склеротичной улыбкой, которого заботливо поддерживала за локоть возле стойки регистрации высокая молодая девушка… Люди вокруг гуляли, путешествовали, дружили, влюблялись, заботились друг о друге, с проклятиями расставались, прощали, заводили детей, снова влюблялись, – они жили.
«Кого я обманываю? Вся эта псевдодружба с Паниным, девчонками и Евгенией, весь этот игрушечный уют, наведенный в съемной квартире доброй Музой Степановной… Ведь это всего лишь иллюзия, как в фильме «Лабиринт», да, тот эпизод, где она оказывается на свалке, в имитации своей комнаты в окружении любимых игрушек… Но стоит открыть дверь, и вот она, реальность: темная унылая помойка и мрачно-обаятельный Король гоблинов…» Тут Яна, несмотря на испытываемое ей отчаяние, поневоле усмехнулась, представив Егора в лосинах Дэвида Боуи.
Загорелось табло «Пристегните ремни». Девушка посмотрела в иллюминатор: очевидно, самолет уже пошел на снижение. «Все, кто меня любил, давно умер. И Яна Чернова, которую можно было любить, тоже умерла. У Яны из «Света» ненастоящая жизнь, фальшивая, как записи в трудовой книжке. А то, во что превратилась настоящая Яна… это можно ненавидеть, но нельзя любить. Чудовище можно любить только до тех пор, пока не увидишь его истинное лицо».
Девушка, сама не замечая, накручивала на палец отросшие светлые пряди. Она снова вспомнила влюбленные счастливые взгляды, которыми обменялись сегодня в ее кабинете Панин и Эля, и почувствовала, что завидует этим двоим. «Да, дело и на самом деле было не в Вадиме и не в его глупых шутках на тему финансовых рынков. Но тогда… неужели я всегда буду одна? Даже когда все закончится и я получу свободу и деньги?» Яна прикусила губу, впервые осознавая, что, возможно, и пройдя квест до конца, не сможет обрести то, к чему стремилась на самом деле: самоуважение, душевный покой и любовь. Теперь она не могла утешаться мечтами, что Егор останется с нею, а что касается новых романов с ничего не знавшими о ее прошлом мужчинами… они все заканчивались бы так же, как история с Вадимом, теперь она это ясно видела.