– Ко мне, живо, – скомандовал он. – Я жду, – добавил он почти раздраженно, поскольку девушка так и продолжала неподвижно стоять.
Яна оглянулась на окно. Тринадцатый этаж не оставлял ей никаких шансов, и она покорно пошла за Карповым в его кабинет.
«Надо было послушать Егора и сидеть с Витьком дома… Что теперь будет? Всё они знают или не всё?» – успела подумать по дороге Яна и решила как можно меньше говорить.
В кабинете Николая Петровича оказалось неожиданно много народа: Панин, Юля, сотрудник Карпова Глеб, всегда удивлявший Яну интеллигентностью, которую она никак не ожидала найти в бывшем оперативнике. В комнату также вошел еще один сотрудник службы безопасности, которого помощник часто видела на посту охраны, но не знала по имени, а за ним Михаил – водитель Евгении. «Очень странная компания», – подумала Яна, усаживаясь за стол.
– Для тех, кто еще не в курсе, – без обиняков начал Карпов, – говорю вводную. – Он сделал паузу, чтобы убедиться, что все собравшиеся смотрят на него. – Евгения и Алекс пропали.
Яна испытала сначала облегчение, что не её темное прошлое стало причиной сбора, но сразу ощутила тревогу. Это чувство в последнее время и так, не умолкая, звучало в ее душе, но сейчас словно обогатилось другими нотами, и получившийся внушительный аккорд на время заглушил все другие звуки. И в том числе то, о чём продолжал говорить Карпов. Девушка попыталась взять себя в руки и вслушаться в обсуждение. Говорил уже не Карпов, а Михаил.
– И потом Евгения сказала, что я ей, стало быть, только вечером понадоблюсь. Что Алекс, стало быть, заедет, ну, потом, вечером, стало быть…
– Ясно, – перебил Карпов растерянного водителя. – А куда они поедут, во сколько вернутся – она говорила?
Водитель отрицательно покачал головой.
– Точное время их отъезда? – вопрос Карпова был обращен к сотруднику охраны.
– Десять тридцать четыре, – четко отрапортовал тот.
– Ничего подозрительного?
– Видео с внешней камеры слежения будет через две-три минуты. По внешним признакам – всё было как обычно.
Яна слушала этот диалог с недоумением.
– Но если Михаил говорит, что они должны вернуться вечером, не рано ли делать вывод, что они пропали? – рискнула спросить она.
– Да, и я хотел спросить о том же, – поддержал ее Панин.
Николай Петрович сделал нетерпеливый жест и объяснил:
– Нет времени для деталей, если вкратце, Алекс успел задействовать экстренное средство связи со мной, которое мы называем «тревога номер один», а теперь их мобильные телефоны отключены.
– Может, есть техническая возможность определить, откуда был вызов? – предположил Панин после небольшой паузы, в которую все пытались осознать услышанное.
Карпов снова отмахнулся и сказал:
– Я не за этим вас позвал. Техническую часть и все, что связано с оперативными мероприятиями, сейчас отрабатывают люди Глеба. Сигнал был слабым, и зону его выхода можно искать очень долго.
– Ой, – произнесла Юля, бледнея.
– Когда точно Евгения попросила внести запись о встрече? – тут же повернулся к ней Карпов.
– Прямо с утра.
– Она никак это не прокомментировала?
– Нет. Только сказала мне изменить рассылку, чтобы Яна не отвлекалась на совещания, и еще включила в свое расписание эту встречу, отменив селекторное совещание.
– Отменив свой селектор? – переспросил Панин, округляя глаза.
Повисла тишина.
– Самый главный вопрос. – Карпов обвел глазами всех по очереди, отчего многие, в том числе Яна, поежились. – Кто-нибудь из вас знает, кто этот или эта «С.»?
Все промолчали, и Карпов продолжил:
– Назначались ли такие встречи раньше? Как вела себя при этом Евгения? Что сопровождало эти отъезды? Мне важны любые детали.
– Да, назначались, – одновременно ответили Юля и Панин, и – чуть отстав от них – Яна.
Карпов уже ничего не спрашивал: Юля сама под его требовательным взглядом рассказала то, о чем когда-то поведала Яне: что встречи были примерно раз в месяц, что Евгения всегда ездила на них только с Алексом и больше ни с кем.
– Да, и вроде уже давно не появлялось этого «С.» в планинге, – нахмурив лоб, добавила она.
Карпов нажал кнопку телефона.
– Эля, мне срочно нужны все графики встреч Евгении за последние… пожалуй, три месяца. Спасибо.
– Кто-нибудь имеет еще соображения? – Карпов выглядел очень мрачным, и это было понятно, учитывая как мало самые близкие к Евгении «световцы» смогли ему рассказать. – Если нет, все свободны. И, конечно, ни слова никому о том, что вы тут слышали.
Яна в числе последних выходила из двери, но внезапно остановилась. Карпов и задержавшийся охранник уже смотрели полученное видео с камеры наблюдения.
– Что-то вспомнила? – спросил Карпов, когда она осторожно кашлянула.
– Может, это неважно, но сегодня, когда я спросила у секретарей об этой встрече, Эля так посмотрела на меня…
– Как? – переспросил Николай Петрович, делая жест охраннику, что он может быть свободен.
Яна дождалась, когда он закроет за собой дверь, и сказала:
– С чувством превосходства. Как будто у нее было что-то, чего нет у меня. И сейчас мне кажется, этим чем-то могла быть информация.
– Об «С.»?
– Да, о нем.
Карпов тихонько вздохнул.
– Эля так смотрит всегда и на всех, но попробовать можно. Секретари обычно знают больше других.
Он снова повернулся к телефону.
– Элечка, у меня что-то неладное с сеткой, принеси, пожалуйста, распечатанные графики Евгении. Все не печатай, давай только за июнь.
Карпов снова уставился в видео, показав Яне на стул.
Вошла Эля с несколькими листами бумаги. Карпов пригласил ее сесть и внимательно просмотрел первый, затем второй лист, сделав на нем пометку ручкой.
– Эля, посмотри на эту запись. Мне очень важно знать, с кем тогда встречалась Евгения.
– Я не знаю, – быстро ответила она.
– Очень прошу тебя подумать, вспомнить, – мягко сказал Карпов. – Ты могла что-то слышать… случайно.
– Нет, я не слышала.
– Что ж, очень жаль. Если бы ты что-то слышала, то это могло бы помочь в крайне важном деле.
Николай Петрович выглядел очень расстроенным, а на лицо Эли, как успела заметить Яна, набежало облачко.
– Спасибо за помощь, – добавил Карпов.
Эля поднялась, но замешкалась с уходом, и помощник сразу поняла: нужен последний аргумент, который пробьет эту стену отрицания.
Она выпрямилась и убежденно сказала:
– Эля, если ты не поможешь Николаю Петровичу, то с Алексом и Евгенией может случиться беда.
– Это правда? – Эля переводила глаза с помощника на угрюмого Карпова.
Тот кивнул головой, и секретарь, откашлявшись, произнесла:
– Я кое-что вспомнила…
– Да? – участливо спросил Карпов, снова приглашая ее сесть.
– Это было почти полтора года назад. Мы только что переехали в это здание. Однажды я убирала посуду в шкафчик на кухне, и услышала через дверь, как Алекс и Евгения что-то обсуждали в ее кабинете, даже спорили. Я не хотела подслушивать, так получилось, – громадные глазищи с мохнатыми ресницами несколько раз моргнули.
– Ну, разумеется, – торопливо покивал Николай Петрович. – Так что ты услышала, Элечка? О чем они спорили?
– Алекс убеждал ее, что какое-то дело очень опасно, а Евгения говорила, что раз он будет с ней, никакой опасности не будет. И потом она сказала, что готова на все и поедет на встречу с любым человеком, если у него есть хоть какая-то информация про убийцу мужа.
– И Алекс согласился, глупый мальчишка, – словно про себя, проговорил Карпов.
– Видимо да. И еще они все время повторяли «завтра, в три часа», и потом Евгения попросила меня внести в план на следующий день встречу на три часа и пометить только одной буквой – «С». Это произошло в первый раз, я знаю точно, потому что тогда сама составляла все графики ее встреч. И с тех пор хотя бы раз в месяц они уезжали…
– Но почему всегда «С.»? Источники информации и люди ведь каждый раз могли быть разными? – подала голос Яна, еще не до конца убежденная этой историей.