- Долго вам нужно отдыхать? – спросил один из стражников.
Требовательно, но без угрозы или желания оскорбить: если такое желание и появилось, охранник его подавил.
- Нет, - ответила Хат, скользнув взглядом по фигуре спросившего и тут же отведя глаза. – Мы только ненадолго скроемся от испепеляющего ока господина нашего Ра.
Стражники быстро переглянулись, а дети возмущенно зашептались в стороне. Но Хат не слышала и не видела ни тех, ни других. Она жадно смотрела на белый город бога, пока у нее была такая возможность.
Мен-Нефер-Ра – его центральную часть - окружала высокая каменная стена, недостроенная справа; но Хат изумилась тому, какая ровная кладка и с какой скоростью эта стена была возведена. Без бога такое укрепление возводили бы года два. А с помощью Ра это потребовало четыре месяца.
Хат почувствовала восхищение своим господином. Им нельзя было не восхищаться - он был, бесспорно, велик, хотя и сделал много зла: Ра и уничтожал, и творил как бог.
Далеко впереди Хат видела такой же белый, как стена, дворец, возвышавшийся над городом, как возвышалась бы пирамида Ра. Дворец-храм имел прямоугольную форму… нет, не вполне так: он расширялся книзу, как усеченная пирамида, и по бокам его на крышу восходили лестницы. Плоская крыша была тоже окружена оградой. Стены дворца были толсты, а окон Хат не увидела вообще… или, может, они так же малы, как в пирамиде?
Дворец окружали маленькие и похожие друг на друга хозяйства: белые каменные дома с амбарами и садиками, с невысокими ограждениями. Это те, что стояли ближе к дому бога. Жилища, удаленные от него, были глиняными и располагались намного более скученно.
Тут Хат наконец заметила, что стражники нетерпеливо посматривают на них и переминаются с ноги на ногу; вот-вот кто-нибудь скомандует им встать. Ну уж нет.
Хат встала сама.
- Мы достаточно отдохнули, доблестные воины, - заявила она, отряхивая юбку от песка. – Мы можем продолжить путь.
Дети встали тоже, и Хат показалось, что она заметила движение Джепет – взять ее за руку; но благоразумная девочка удержалась.
Вскоре слуги бога и их охранники оказались внутри городской стены, и Хат смогла рассмотреть строения Мен-Нефер-Ра вблизи. Но вблизи они оказались не интереснее, чем издали: белые стены с невысокими садовыми деревцами и огородами внутри, квадратные двери… маленькие окна, плоские крыши… Как будто люди Мен-Нефер-Ра строились, подражая своему богу. Наверняка так и было. Не одни его домашние рабы любят, оставшись одни, изображать из себя богов…
Улицы Мен-Нефер-Ра были узкими и немощеными, но чистыми; город, однако, казался странно пустым. Может быть, из-за жары. Хотя Хат несколько раз видела людей, смотревших на них из-за изгородей, но не решавшихся приблизиться.
Но не все улицы города оказались такими – в конце концов слуги Ра вышли на главный тракт, ведущий ко дворцу бога, и были поражены не меньше, чем когда увидели самый дворец. Широкая дорога, начинавшаяся от городских ворот, была вымощена белым камнем – блоки были пригнаны друг другу так же гладко, как во внешней стене.
“Сколько же труда это потребовало! И такие малые сроки! Истинное чудо!”
По мере того, как дворец приближался, Хат замечала новые чудеса. Вокруг дворца был разведен пышный плодовый сад с оливковыми деревьями, финиковыми пальмами и смоковницами. Само по себе это было даже не так удивительно – если не помнить, какая в городе царит жара и в какие сроки бог заставил деревья вырасти и заплодоносить.
Перед дворцовыми дверями стояли два высоких белокаменных столба, ограненных и сужающихся кверху. Они блестели в свете солнца, гладкие, как зеркало.
Малость, конечно; но такая же великая малость, как и все то, что составляло этот чудесный город.
Хат наконец разглядела, где в доме бога окна – высоко, видимо, на втором этаже; горизонтальные щели, пропускающие свет, но не позволяющие как следует видеть то, что происходит снаружи. Для этого существовала дозорная площадка на крыше. На ней уже стояли двое стражников-копьеносцев.
Еще двое таких же – по сторонам дверей.
Группа остановилась, и один из дворцовых охранников быстрым шагом приблизился к новоприбывшим.
- Кто? – спросил он, беря наизготовку копье. Впрочем, он сделал это осторожно; а в глазах было понимание и почтение. Спрашивал воин только для порядка, не решаясь угрожать любимцам Ра.
- Дом бога, - ответил один из конвоя; и этого оказалось достаточно. Склонив голову, дворцовый стражник молча вернулся на место и встал, как и раньше, неподвижно, уперев копье в землю.
Стражник Хат сделал своим подопечным знак войти – сам он не решался это сделать, или ему было нельзя. Когда Хат горделиво прошла мимо него, воин склонил голову. На губах девушки появилась легкая горькая улыбка.
Она в одиночестве, первая – соответственно своему имени и положению - направилась вперед; глаза отдыхали от света, и Хат ощущала восхитительную прохладу, такую же, как и в пирамиде. Она заподозрила, что эта прохлада поддерживается в доме бога каким-то особым способом. Куда же ей идти?
Хат остановилась на несколько мгновений, оглядывая сплошные стены. Внутри дом выглядел таким же, как и снаружи – белокаменным, неприступным.
И тут из какой-то двери впереди или из-за поворота появилась немолодая женщина – черная служанка Ра; впрочем, даже черные слуги в его дворце были одеты лучше самых зажиточных поселян.
- Сюда, госпожа, - сказала женщина, делая знак Хат. “Мать Исетемхеб, - с жалостью подумала та. – Помнит ли еще эта девчонка, кто ее породил? Не начала ли она этого стыдиться?..”
- Ты довольна своей жизнью? – внешне безразлично спросила Хат, принимая поклон бедной вдовы. Та, кажется, испугалась просто оттого, что ее об этом спросили.
- Да, госпожа Первая служительница, я всем довольна. Позволь, я провожу тебя в твои комнаты.
“А что же – почему бы ей и не быть довольной? Разве лучше ей жилось в глиняной хибарке, где было некуда шагу ступить и была одна вечная забота – о брюхе? А если кто заболел, то большое счастье, если он не умрет… В доме Ра никто даже никогда не болеет, потому что бог запрещает это…”
Мать Исетемхеб проводила Хат в большую комнату, сразу напомнившую ей прежнюю опочивальню; служанка, улыбнувшись и поклонившись, оставила ее. А Хат стала прохаживаться по спальне, отмечая знакомые особенности: так же висели тонкие цветные занавеси, такое же просторное ложе на золоченых ножках стояло в углу… полированный резной столик и кресла… подушки на полу…
“Все так же – и все обыкновенно”.
Да, несмотря на большое сходство с пирамидой Ра, этот дом был начисто лишен небесных чудес: во всяком случае, их была лишена ее комната… И Хат была очень рада этому. Она чувствовала себя дома, на земле.
Со вздохом Хат опустилась на ложе. “Вот бы принять ванну и сменить платье, - привычно подумала она. – Сколько в городе пыли!”
Тут раздались быстрые детские шажки, и в зал вбежала Джепет.
Хат радостно вскочила, и девочка бросилась к ней, под ее руку.
- Я так рада, что я с тобой, Первая! – воскликнула она. Хозяйка быстро поднесла палец к губам, и Джепет умолкла.
- Где здесь ванная комната? - с улыбкой произнесла Хат. – Я хочу принять ванну. Потом ты тоже сможешь это сделать.
- Конечно! Я уже знаю, где здесь ванные комнаты, Первая, - гордо сообщила Джепет. – Младшие слуги нам рассказали! Пойдем!
Ра пришел к ней этой ночью – Хат почему-то ожидала этого и была готова. В спальне мягко горели масляные светильники, просвечивая сквозь голубые и алые занавеси; в полумраке так же мягко мерцал драгоценный убор бога и его внимательные, всевидящие глаза. Но сейчас он не источал угрозы.