- Тебе нравятся твои комнаты? – медленно спросил ее повелитель, присаживаясь на ложе и делая знак Хат присесть рядом. Она сделала это даже с большим желанием, чем ожидала от себя.
- Да, господин. Ты величайший из богов, - ответила Хат, опустив глаза и краснея от стыда за свое положение и за то влечение, которое это существо пробуждало в ней. Ра приподнял ее голову за подбородок.
Он улыбался.
- Я величайший из богов, - сказал Инени. Он привлек ее в свои объятия, и Хат потеряла себя в его благоухании и прикосновениях. Сегодня он поистине любил ее; его ласки были бесстыдными и божественными.
Хат заснула в объятиях своего господина – такое случалось редко, и было величайшим его благоволением.
========== Глава 19 ==========
Вещи Хат – те, которые остались в ее покоях в пирамиде – доставили еще к вечеру первого дня; но Хат забеспокоилась о своей библиотеке. Вот чем она больше всего дорожила. А если бог узнает, что содержится в ее записях?..
Но ведь он не может не знать.
По-видимому, никто не собирался возвращать Хат ее свитки – может быть, никто из слуг не знал о ее тайнике; а может быть, таков был приказ самого Ра. Хат хотела спросить повелителя об этом, когда проснулась на другое утро; но бога с ней уже не было. Как будто его любовь, как и его гнев, была только сном.
Однако Хат должна была возобновить занятия с детьми – а без свитков это было невозможно… Во всяком случае, так она хотела представить дело. В действительности Хат чувствовала, что ее записи имеют огромное значение для всех людей Та Кемет.
Она решила отыскать господина и повергнуть к его стопам свою просьбу.
Ра в тронном зале принимал какого-то начальника работ – пожилой, но еще крепкий и здоровый мужчина, стоя на коленях, почтительно тараторил о чем-то, прижимая руки к груди. Хат поняла, что ее появление некстати, слишком поздно.
И бог, и его слуга увидели стоящую в дверях девушку, и Ра жестом приказал докладчику замолчать. Глаза его загорелись, и он выпрямился на троне, не сводя взгляда со своей наложницы.
“Уж не о небесном ли царстве они говорили?” - в ужасе подумала Хат. Но отступать было поздно.
- Входи, - приказал бог.
Опять звук этого голоса сотряс ее с головы до пят. Она любила это божество, как и боялась; как бы то ни было, Хат почти невозможно было представить, как это люди когда-то жили без Ра.
Она робко вошла и преклонила колени перед троном. Бедняга начальник работ не решался двинуться с места; взгляд его испуганно застыл на лице повелителя. Ра едва заметно нахмурился и жестом удалил его, точно вымел из комнаты.
Человек с облегчением припал к полу, потом с поразительным проворством пятясь покинул зал.
- Что ты хочешь? – спросил бог, глядя ей в лицо.
И лицо, и голос его были равнодушными, но внезапно у Хат закружилась голова от сознания своей высоты. Ра отложил свои дела ради того, чтобы выслушать ее! Какая женщина и когда была в такой милости у бога?
Она склонилась к полу.
“И этим я хочу пожертвовать? Хочу уничтожить его?..”
- Господин, смиренно прошу твоего дозволения взять из твоего дворца в пустыне свитки, которые я оставила там, - сказала Хат со всей искренностью. Она слегка покраснела, глядя в неподвижное лицо божества. Она уже предала своих, а теперь хочет предать и его! Предать великого бога!
Ей казалось, что Ра, не сводящий с нее своих темных глаз, видит все ее мысли. Но если так, почему она все еще жива?..
Бог плавно переменил позу, оперевшись на подлокотник ладонью и склонившись к ней.
- Хорошо, слуги принесут тебе то, что ты просишь, - сказал Ра. Он ничего не увидел!
“Но если так, что он за бог?..”
Хат качнула головой.
- Господин, они не найдут моего тайника, - сказала она со слезами стыда. – Позволь мне принести мои книги самой!
Бог долго смотрел на нее, не отвечая; потом юное лицо начало застывать от гнева, глаза – светиться. Он склонился с трона ниже.
- Ты забыла мой урок?..
Хат снова покачала головой.
- Разве могу я задумать дурное против такого великого бога? – сказала она, и это прозвучало удивительно искренне. – Дай мне в сопровождающие стражу, господин!
Ра опять долго не отвечал, но теперь его неподвижность не выражала угрозы. Скорее – бесконечное одиночество. Он откинулся в своем кресле и прикрыл глаза.
А Хат вдруг так захотелось пожалеть его, этого величайшего бога – пожалеть как ребенка-сироту, каким он сейчас и выглядел в своих пышных драгоценных одеждах…
- Хорошо, жди в своей комнате, - наконец сказал Ра, не двигаясь и не открывая глаз. Хат молча преклонилась перед этим слепым одиноким юным идолом и пятясь, как только что сделал управляющий бога, покинула зал.
За ней пришли спустя короткое время – двое.
- Идем, - скомандовал ей один из стражников, показав копьем в сторону выхода. Хат надменно хмыкнула, вставая.
- Как ты разговариваешь с женщиной бога?
Воин с некоторым смущением опустил копье, хотя и не извинился. Он посторонился, пропуская Хат вперед.
“Дальше меня уже не будут торопить, если я не буду слишком испытывать их терпение”, - подумала девушка, шагая к выходу из дворца и слыша за собою мерный стук сандалий стражников. Она вышла на свет и прищурилась, остановившись.
После дворца бога, устроенного с заботой обо всех человеческих нуждах, совсем не хотелось шагать по горячему песку под палящими лучами.
“А каково сейчас каторжникам Ра?..”
Хат молча, ожесточенно зашагала вперед, не оглядываясь на стражников и не глядя по сторонам. Даже на жителей города она не смотрела. Конечно, разглядывать посторонних людей в ее положении очень опасно; Хат не знала, о чем эти охранники доносят своему господину.
Хотя, с другой стороны – не скажут же они ему о том, что нарушили долг? Обыкновения Ра немедленно рассчитываться с неугодными слугами должны быть уже хорошо известны… Они же не хотят умереть, оказавшись невольными пособниками в измене женщины бога…
Хат вышла за городскую стену, так и не перемолвившись словом ни с кем из жителей Мен-Нефер-Ра, даже не посмотрев никому в лицо. Хотя чувствовала, что на нее саму смотрят. И, наверное, даже узнают. Еще бы!
Она же совсем недавно прокатилась по реке на глазах у всех этих людей – Ра неспроста показал ее своему народу, дал им знать, что ее запрещено касаться как собственности бога. О, как он предусмотрителен! Но и он не может предусмотреть всего…
Хат осторожно и даже почтительно перевезли на другой берег реки, после чего, не останавливаясь, повели ее к пирамиде. Ее сопровождающие явно хотели как можно скорее отделаться от опасного поручения. Ну а Хат хотела извлечь из этой прогулки как можно больше пользы.
Кто знает, когда ей еще будет позволено покинуть дворец.
У входа в пирамиду стояли на страже двое воинов. “Неужели Ра допускает сюда людей в свое отсутствие? - изумилась Хат. – Наверное, люди просто слишком мало знают, чтобы воспользоваться пирамидой во вред богу. Или здесь несут службу только самые преданные…”
- Кто идет?
Копье нацелилось ей в грудь.
- Женщина дома бога, - ответила Хат. Движение стражника оставило ее почти равнодушной. Или, узнав, что такое божественный гнев, она перестала бояться людей?
Ее и ее охранников пропустили внутрь.
Хат направилась в сторону своей бывшей спальни, вдруг ощутив какую-то грусть оттого, что этот дворец, где она провела столько счастливых часов, больше не ее дом. Она действительно замышляет измену своему благодетелю… О боги, почему же такова жизнь?
- Подождите снаружи, - почти тоном приказа сказала она своим стражникам, оказавшись у дверей спальни. Охранники не стали спорить и остались на месте.
Хат вошла в пустой зал. Первым делом она подошла к стенному шкафу, вдруг испугавшись, что ее свитков там не окажется; но ее опасения были напрасными. Все свитки остались где были, так, как она их сложила.