– А ведь правда… Но ведь двигать прогресс должны учёные. А мне как-то не верится, что тот старичок, которого мы с Илте сегодня видели, как он ни был похож на профессора при всей своей серьёзности, мог способствовать прогрессу. Тогда в чём же дело? – скептически спросил Алексей.
– Под словом «учёные» ты имеешь ввиду интеллигенцию? – уточнил Дмитрий Викторович.
– Ну да. Тех, кого сейчас называют «креативный класс», – пояснил Алексей.
– Интеллигенция это не те, кто просиживает штаны в институтах или снимается в сериалах. Интеллигенция это те, кто по своему убеждению, а не из корысти, служит другим людям и способствует культурному прогрессу народа. "Креативный класс" никакого отношения к интеллигенции не имеет. В чём их «креативность»? Только в том, что они приспособились хапать деньги и презирают тех, кто честно живёт, и громко орут в средствах массовой информации о том, как власть и другие люди их "зажимают" и "не понимают". "Креативный класс" это обнаглевшая и обожравшаяся примитивная шпана. Вот сегодня ты видел такого «креативного» представителя из прошлого времени.
Алексей впервые видел проявление эмоций у Дмитрия Викторовича, и это ему понравилось.
– Как всё-таки хорошо увидеть события прошлого самому. Сразу всё становится ясным. И можно самому делать выводы, – проговорил Алексей, он был удовлетворён объяснением.
– Ты, как свидетель событий прошлого, сам сегодня в этом убедился, – продолжил Дмитрий Викторович. – Формирование личности у молодежи должно проводиться на примерах добра, мужества и торжества разума, а не на сочинённых историях о том, как кого-то убивали и истязали. И нам, русским, это делать очень легко, не надо далеко искать и придумывать, так как наша русская история основана именно на торжестве добра и разума.
После ужина Алексей ещё долго сидел в своей комнате, думая обо всех событиях сегодняшнего дня. Позвонил Петр Павлович.
– Да… Гуляю… Хорошо чувствую… Здесь очень интересно… Не только тундра… Ну, потом расскажу… Здравствуй, тётя. Хорошо… Да… да… да… Кушаю, кушаю… Хорошо… Ладно… Скоро… Конечно… Ну, всё, ладно… До свидания.
Алексей лёг спать в час ночи. Но за окном был яркий солнечный свет.
Глава 11
Утром Алексей проснулся самостоятельно, пять минут полежал в постели. И только потом голос Илте прозвучал в комнате.
Алексей самостоятельно спустился в столовую. На лицах присутствующих он заметил легкую озабоченность, которая, однако, сразу же пропала при его появлении.
– Как настроение? – поинтересовался Дмитрий Викторович у Алексея.
– Отлично, – честно ответил Алексей. – Мне здесь очень… не то, чтобы нравится, а… интересно. Много нового и разнообразного.
– В мире нет ничего непознаваемого. Но всегда будет что-то ещё непознанное, – сказал Дмитрий Викторович.
Услышав это, Алексей на секунду поднял и опустил брови, как будто что-то вспомнив.
– Я вот хотел спросить…, – начал он, запинаясь, – а может внезапно возникнуть невидимая стена, которую ничем нельзя сокрушить, а потом так же внезапно исчезнуть? Учитывая всё то, что я уже видел у вас, я ничему не удивлюсь, – более решительно добавил Алексей.
Дмитрий Викторович, Илте и Хартане на мгновение бросили на Алексея пристальный взгляд. А потом Дмитрий Викторович с неприкрытым любопытством спросил:
– А где ты видел что-то подобное?
Алексей, не скрывая, подробно рассказал историю о том, как автомобиль, который вместо того, чтобы сбить пешехода, сам сплющился, врезавшись в этого прохожего.
На лицах присутствующих была видна неподдельная заинтересованность и какая-то лёгкая радость, как будто они, наконец, нашли то, что они давно потеряли.
– Где, ты говоришь, это произошло? – переспросил Дмитрий Викторович.
– В Москве, в центре, – уточнил Алексей.
– Значит, Рудольф всё-таки решил остаться там, – задумчиво, как бы размышляя вслух, медленно проговорил Дмитрий Викторович .
Минуту в помещении царила полная тишина.
– А ты не хочешь ли сегодня прокатиться в Москву вместе с Илте? – вдруг предложил Дмитрий Викторович, обращаясь к Алексею.
– Да, конечно, с удовольствием, – искренне обрадовавшись этой возможности, ответил Алексей. – Заодно я покажу Илте мой дом.
– Вот этого делать и не надо, – предупредил его Дмитрий Викторович.