Люда стояла, наклонившись и вглядываясь в заросли травы, когда сверху раздался голос:
— Не нашли?
Люда резко выпрямилась, физически чувствуя, как кровь прилила к щекам. Хорошо, что она, Люда, в джинсах и в футболке, а не в платье, которое могло некрасиво задраться, пока она ползала в траве.
— Вот, это вам, — Мельников стоял совсем рядом и протягивал Люде длинную травинку с нанизанными на неё алыми ягодами.
Люда, стараясь не думать о том, что лицо у неё сейчас как раз в тон угощению, приняла травинку.
— Спасибо, Михаил Леонтьевич. Только давайте вместе съедим ягоды, так будет справедливо.
— Давайте, — не стал отказываться Мельников, и Люде это понравилось.
Ей всегда импонировали простые люди и простые отношения, без разных ритуальных танцев. Без всякого такого: "Ой, да что вы, это я собрал для вас, ешьте-ешьте!" "Да нет же, и вы угощайтесь, что же вы право!" "Ах, и не уговаривайте, это исключительно для вас"…
Люда и Михаил быстро съели землянику и посмотрели друг на друга.
— Вы были когда-нибудь в Кировском? — спросил Мельников.
— Нет, — покачала головой Людмила. — Как-то не доводилось. Все родственники живут в другой стороне.
— Вот и у меня такая же история, — улыбнулся Михаил Леонтьевич. — Времени ещё более чем достаточно. Предлагаю прогуляться до села, в качестве экскурсии.
— Хорошо, — согласилась Люда, которая одна бы пойти не решилась, но и сидеть на поляне до вечера не хотела. — А вы знаете, куда идти?
— Тут только одна дорога вдоль полей, сложно заблудиться, — успокоил её Мельников.
Они пошли мимо леса и вскоре вышли на просеку, ведущую к дороге. По этой дороге, огибающей поля, Люда и Михаил продолжили путь. К счастью, тем для разговоров было предостаточно, поскольку первая половина дня прошла очень активно.
Так и шли, обсуждая турслёт, да и путь был не слишком долгий. Уже на подступах к селу их обогнала пыльная грузовая машина, в которой ехали двое парней. Тот, что сидел рядом с водителем, высунулся в окно и крикнул:
— Привет, красавица!
Поскольку рядом больше никого, кроме Мельникова, не было, Люда сделала справедливый вывод о том, что приветствие адресовано ей.
— Здравствуйте! — звонко крикнула она.
Прежде, чем машина скрылась из вида, общительный парень успел подмигнуть Люде и помахать рукой.
— Надеюсь, в Кировском не все мужчины такие активные? — смешно проворчал Мельников. — Я уже начинаю задумываться о том, не пора ли повернуть назад. Или приготовить кулаки?
Люда молчала, улыбаясь. Она не знала, что можно ответить в данном случае.
— Вам смешно? — сузил глаза Михаил Леонтьевич.
— Ну вы же шутите, вот я и улыбаюсь, — нашлась Люда.
— Вообще-то я серьёзен как никогда, — Мельников сдвинул чёрные брови.
К счастью, Людмила и Михаил уже входили в село, потому неудобный разговор свернулся сам собой. Целый час они бродили по улицам Кировского; ходили на пруд, потом к маленькой речушке. Посмотрели на здание Центральной районной больницы, здания двух школ и детских садов. Побывали даже у маленькой полуразрушенной часовни.
Потом вышли на другую сторону окружённого полями села и увидели мальчишек, играющих в футбол. Неугомонный Мельников пошёл гонять мяч с парнями, а Люда устроилась сидеть на брёвнах, сложенных около импровизированного футбольного поля.
Потом Михаил Леонтьевич подошёл и сел рядом, и они ещё некоторое время наблюдали за игрой ребят. Откуда ни возьмись рядом появился упитанный серый кот, крупный, с раскормленной мордой и широким лбом.
Михаил Леонтьевич погладил кота, и тот начал тереться о длинные ноги Мельникова, обтянутые джинсами. Кот ходил туда-сюда, выгибая спину и держа хвост трубой.
Люда засмотрелась на Михаила, который гладил кота. В глазах Мельникова было столько тепла и доброты, что Людмила, кажется, совсем перестала чувствовать собственное сердце, — настолько оно замерло и притаилось.
И в этот момент Михаил посмотрел на Люду, застав прямо в разгар её душевных переживаний. Он опять всё понял — Люда увидела по его глазам. И как бы она ни пыталась теперь замаскировать свои чувства, отвертеться, — было поздно.
Вскоре Михаил поднялся с брёвен и помахал футболистам. По дороге шли молча; молчал каждый о своём, но в то же время, молчали об одном и том же. Как только село скрылось из вида, Михаил остановился и повернулся к Людмиле.
— Люда, — тихо, почти шёпотом, и просто сказал он, но лицо у него было такое, что у Людмилы ноги подкосились. — Людочка…