Облегчение волной растеклось по телу. Мышцы тут же превратились в кисель. Руки ослабели, и я почти уронил голову Вероники себе на бедро. Сделал несколько глубоких вдохов, борясь с рвущимися из груди рыданиями. Я ― мужик. Я не имею права истерить!
Провел подушечками пальцев по лицу жены. Потрогал подрагивающие ресницы, трепещущие крылья носа, сжатые плотно губы…
― Живая! Ты ― живая!..
― Чудом, ― в голосе Вероники появились ворчливые нотки. ― Проклятый паук! Надо же мне было с табурета сверзиться! Затылок ломит…
― Паук? Какой, ради всего святого, паук?! ― я перестал понимать, что происходит и о чем говорит жена.
― Мне бы примочку холодную на затылок… пусти меня, медведище! Пойду на кухню, лед приложу, ― Ника мой вопрос проигнорировала.
― А ты дойдешь? Погоди! Помогу! ― я встал сам, помог подняться Нике.
Как два контуженных солдата, пытающихся выбраться с поля боя, мы в обнимку, держась за стены, побрели на первый этаж.
Вероника добралась до холодильника, вынула что-то из морозилки, потом уселась на диван и выдохнула:
― У-у! Хорошо… вот это я приложилась…
Я наощупь нашел стакан, налил в него ледяной воды из-под крана. Отнес Нике, присел возле нее на диван.
― Так ты объяснишь мне, что произошло? ― спросил требовательно.
― Убиралась на антресолях, увидела паука ― огромного! Отшатнулась и свалилась с табурета, ― коротко, то и дело запинаясь и отхлебывая воду, отчиталась жена.
― А что у тебя на шее делала веревка?! ― я по-прежнему не мог сложить два и два. Мне казалось, что Ника пытается скрыть от меня неудачную попытку расстаться с жизнью
― Веревка? ― Вероника запнулась, будто припоминая что-то незначительное, что почти выпало из памяти. ― А! Была веревка. Там, на антресолях. Мне было лень спускаться с табурета, и я повесила ее на шею.
Неужели правда? Я потер виски. Решил, что знаю способ выяснить, лжет мне жена или нет.
― Я позвоню брату. Пусть приедет, осмотрит тебя, как только сможет. Или вызовем скорую? ― беспокойство не отпускало.
Только теперь, подержав на руках вялое безжизненное тело любимой женщины, я понял, насколько она мне нужна. Как много она значит в моей жизни. Я в самом деле собирался ее отпустить и жить, не зная, где она и что с ней? Не имея возможности услышать ее голос, убедиться, что она вообще существует? Похоже, я сильно переоценил себя и свои силы…
― Не надо скорую. И Тима не беспокой почем зря.
― Не обсуждается! ― я пошел в кабинет, нащупал на столе смартфон, вызвал номер брата.
Тим пообещал приехать после пяти часов ― у него была обычная дневная смена.
Немного успокоившись, вернулся в гостиную.
― Ника… ― позвал тихо.
― Мм?
― Не уходи от меня. Никогда!
― Знала бы, что мне следует покалечиться до потери сознания, чтобы услышать от тебя такие слова ― давно бы это сделала! ― хихикнула Вероника и тут же охнула. ― Ай! Голова… Скворцов, я понимаю, ты о серьезном, но я сейчас не в состоянии. Давай позже отношения выясним, а?
Я вдохнул ― и длинно выдохнул. Добрался наощупь до дивана. Сел, уперся локтями в колени и обхватил голову руками. Меня разрывали эмоции ― от радости и облегчения до злости и негодования. И одновременно накрывало пониманием: это и есть жизнь. Рядом с Никой я всегда живой. Без нее ― тоже живой… труп. Без цели, без смысла, без чувств и желаний. Хорошо, что она отказалась разводиться…
46. Вероника. Виртуальное знакомство
На правах пострадавшей готовить обед в день, когда свалилась с табуретки, я не стала. Увидев, как Эд схватился за голову, прижалась к нему бочком, обхватила за талию. И как-то так в конце концов вышло, что муж растянулся на диване, пристроив свою буйную головушку мне на колени, а я вначале поглаживала его, а потом вытянулась рядышком, зарылась носом ему в подмышку и задремала.
Проснулись мы, только когда приехал Тимофей.
― И что тут у вас происходит? ― спросил сурово, без улыбки, глядя на наши с мужем помятые сонные лица.
― Тим, осмотри Нику! Она затылком ударилась, а еще локоть и копчик ушибла, ― поспешил сдать меня благоверный. ― И на шею обрати внимание: есть там какие-то повреждения на коже?
― Брат! Ты меня пугаешь! ― Тимофей глянул на Эдуарда настороженно. ― Ты что ― придушить жену пытался? С чего бы у нее на шее что-то искать?
― Тим! Просто сделай, что прошу! ― нахмурился Эд. Оправдываться он даже не пытался.
Скворцов-самый-младший вымыл руки, подтянул к дивану, на котором я продолжала полеживать, стул, приказал коротко:
― Показывай шею.
Я послушно распахнула ворот рубахи, запрокинула голову, будто подставляясь под укус вампира. Губы против воли расплылись в улыбке. Я даже хрюкнула от пришедшего в голову сравнения.