- Рад тебя приветствовать, дан Сиврэ, - навстречу ему поднялся высокий сьорлинг с массивным золотым перстнем на руке. - Знал, что дождусь тебя здесь.
Подняв глаза, Сиврэ узнал дана Тэя.
- Как видишь, я тоже держу свое слово, - дан Тэй указал за спину Сиврэ на двор, занятый воинами. - Это люди дана Саве, прибывшего по моему - и вашему - зову бороться против угнетателей из Дир-Амира. Дан Саве!
В дом вошел коренастый рыцарь в кольчуге и красной накидке.
- Вот дан Сиврэ, - указал на гостя дан Тэй. - Ты и твои люди поступаете в его распоряжение.
Дан Саве кивнул по-военному четко и замер перед Сиврэ в ожидании приказаний.
- Сколько у тебя человек? - спросил Сиврэ торопливо. Он должен был вернуться как можно скорее.
- Четыреста прибыли вместе со мной и еще около шестисот на подходе, - отвечал дан Саве.
- Отлично. Дан Тэй, что ты теперь собираешься делать?
- Я же говорил тебе, что у меня есть свой план. Я собираюсь его выполнять.
- Могу ли я тебе помочь в этом?
- Пока у тебя своя война, - ответил дан Тэй. - После ее окончания я с удовольствием встречусь с тобой.
- Тогда удачи тебе, - пожелал Сиврэ искренне. - Дан Саве, оставь здесь стражу ожидать подхода подкреплений и собери всех своих людей возле городских ворот. Мы выступаем сегодня же.
**********************************************************************
Из Далиадира на север, в Сиярень шла древняя дорога, воздвигнутая еще правителями Исса, предшественника Дивианы. Далиадир был первой землей, природной крепостью, завоеванной предками нынешних канхартов, выходцев из народа токомуров. Отсюда они совершали походы и в Сиярень, и в Лодь, и в Трегорье, составлявшие ныне основу владений Дивианы.
Рустемас Теор ехал по дороге в колеснице, запряженной четверкой лошадей. Колесница была изобретением северных народов, догадавшихся поставить зимние сани на лето на колёса. На юге предпочитали ездить верхом. Но путешествие верхом было более утомительным, а Теору надлежало спешить. В колеснице можно было и передохнуть, сидя на небольшой лавке, и даже вздремнуть, не рискуя вывалиться на дорогу, благодаря высоким бортам. С собой Теор взял лишь одного возницу, ибо рассчитывал не на силу.
На перевале в горах Сияреня навстречу ему потянулись длинные толпы беженцев.
- Что случилось? - спросил Рустемас, сделав знак вознице остановиться.
- Идут на нас, - ответил невысокий бородатый гул, погоняющий блеющее стадо овец длинной хворостиной. Стадо запрудило всю дорогу, и колеснице Рустемаса пришлось потесниться, чтобы пропустить его.
- Кто идет? - не понял Рустемас.
- Они, кто же еще. Те, о ком говорить не пристало.
- Объясни, кого ты имеешь в виду! - настаивал маг.
Селянин остановился на миг, прикрыл рот рукой.
- Изгои идут! - прошептал он и торопливо побежал догонять свое стадо, разбредающееся по всей дороге.
Рустемас тяжело опустился на скамью колесницы.
Это слово многое ему объясняло.
Предания, подобные легенде о происхождении сьорлингов, рассказывали про многих. Говорили, будто эвогры когда-то были беглецами из других народов, не ужившиеся в своих племенах. Затем сами сьорлинги. Но это все были дела давно минувших эпох, и грозы тех времен давно отгремели.
Однако были и более близкие предания. Нынешние изгои не походили на своих предшественников, беглецов, обретавших силу, лишь собравшись вместе. Те изгои, что появлялись сейчас, наводили ужас на своих противников, выходя из безлюдной пустыни. Они сами шли в бой - и те, к кому приходили они, опускали руки, не желая сопротивляться - или вставали в ряды изгоев, умножая их число.
Но до сего дня они совершали лишь отдельные набеги, не становясь на службу ни к одному правителю. То, что они выступили на стороне Саарема, заставляло задуматься.
На заставе у перевала Рустемас Теор узнал последние новости. Они оказались еще мрачнее, чем он ожидал.
Дан Делас нашел небольшие подкрепления в Лоди и с ними попытался пробиться обратно к Пустынной Долине. Но путь с юга был уже полностью закрыт войсками Саарема, в которых все больше и больше становилось тех, кого люди называли Изгоями.
Между тем, Когаш взял свою хротарскую гвардию и, пройдя с нею Тропой Дивов, внезапно появился под стенами главной крепости Пустынной Долины. Дан Валфорас, руководящий обороной, счел численность противника незначительной и вышел в поле - вернее, в пустыню - дать Когашу сражение, но был совершенно разгромлен и бежал, оставив крепость победителю.
Ни на миг не останавливаясь, Когаш с тем войском, что было у него, бросился преследовать отступающих и на их плечах ворвался в город Сияреня. Здесь произошла последняя битва, лишившая Дивиану прикрытия с севера. Но доблесть защитников крепости не пропала даром: войска Когаша, также изрядно потрепанные, вынуждены были остановиться на отдых. Между тем Далиадир спешно готовился к обороне.
Рустемас раздумывал один миг.
Подойдя к командиру заставы, он попросил его отправить два донесения во дворец. Одно - Рустемас быстро нацарапал его мягким камнем, какой используют хротары для письма, - было предназначено Надмиру Вегару. Второе, написанное кистью на тонком холсте, Рустемас отправлял своей сестре. Сейчас он не знал, вернется ли обратно. Волновать Виену понапрасну он не хотел, и рассчитывал, что у Надмира хватит ума не разговаривать с ней о его судьбе. А потому письмо для сестры он написал как можно более старательно и спокойно, словно речь шла об обычной проверке северных рудников, в какую он иногда отлучался.