Внезапно заболела Елена. Она жаловалась на сердце. Даже по вечерам ей не хватало воздуха.
— Я хочу к морю, Альберт. Я чувствую, что морской воздух излечит меня.
Сборы были недолгими, но едва супруги Швейцер обосновались в Кап-Лопеце, на берегу Атлантического океана, как из далекого Конго пришло письмо: один из миссионеров просил доктора приехать немедленно, его жене очень плохо.
— Что будем делать, Элен?
— Странный вопрос! — воскликнула фрау Швейцер. — Разумеется, надо ехать немедля!
— Но я не могу оставить тебя одну. Ты ведь тоже нуждаешься в медицинском наблюдении!
— Это верно, мой дорогой. Но той больной ты, конечно же, нужнее. Как только мы переехали в Кап-Лопец, я почувствовала себя лучше. И теперь с каждым днем я все более прихожу в себя. На обратном пути ты заедешь за мной, и мы вместе вернемся в Ламбарене.
Вопрос о поездке был решен. Предстояло позаботиться о транспорте, что явилось весьма трудным делом. Наконец, единственно возможное средство сообщения было найдено. Им оказалось небольшое суденышко, которое должно было доставить в Конго баржу с грузом. Места для пассажиров нашлись только на барже. Но это не смущало Швейцера: если надо ехать, можно ехать и так.
Малютке пароходику была задана непосильная работа: пройти двести километров вверх по реке, да еще с баржей за кормой. Швейцеру было видно с баржи, как мучительно трудно хлопали по воде плицы пароходного колеса, как звенящей струной натягивался трос.
Пароходик двигался медленно, бесконечно лавируя между отмелями, — стояло сухое время года. На отмелях грелись крокодилы. Завидев суденышко, они на всякий случай соскальзывали в воду.
На борту баржи находились только африканцы. Среди них был друг доктора, житель Ламбарене, Эмиль Оговума. Он трогательно заботился о докторе и никак не мог понять, почему Оганга так задумчив и печален.
Доктор, прикрыв голову от солнца тропическим шлемом, сидел на палубе баржи и то рассеянно смотрел на проплывающие мимо берега, то исписывал страницу за страницей отрывочными фразами. Как только он отвлекся от домашних забот, его вновь захватила бесконечная вереница размышлений.
Конго... От своих пациентов Швейцер слышал много страшных рассказов об этой области Африки. На ее обширной — почти два с половиной миллиона квадратных километров — территории обитало всего лишь 12 миллионов человек[5]. Еще совсем недавно, каких-нибудь 30—40 лет тому назад, население Конго составляло 20 миллионов человек. За этот короткий отрезок времени 8 миллионов африканцев пали жертвами болезней и ужасающих зверств белых господ. Владельцы шахт, рудников и лесных разработок не считали африканцев за людей: если чернокожий не выполнял дневную норму, надсмотрщик пристреливал его.
Более «гуманные» хозяева ограничивались тем, что отрубали ослушнику ногу или руку, а если тот особенно провинился — обе руки. Швейцеру доводилось видеть фотографии таких «ослушников».
От тяжелых раздумий доктора отвлекала природа. Он мог часами наблюдать разнообразнейшие проявления жизни на берегах обмелевшей реки — вот из зарослей лиан выглянули и тотчас же скрылись любопытные обезьяны; вот орел-рыболов молнией пронесся над гладью реки и взмыл в небо с добычей в когтях. Пароходик прижался к правому берегу, и Швейцер невольно залюбовался причудливым и мощным сплетением корней лиан. Корни, как могучие канаты, уходили в глубь реки.
Вечером на третий день путешествия, когда пароходик на закате солнца проследовал прямо через стадо крокодилов, к Швейцеру пришло то, что принято называть озарением.
Уважение к жизни! Вот что должно стать основой нравственности, вот что надо воспитывать в человеке!
Жизнь — это самое сокровенное из того, что создала природа. Жизнь — это основное реальное благо человечества. Высочайшая ценность сущего требует великого уважения к жизни.
Ура! Главное найдено! Теперь он обязательно допишет книгу. И посвятит ее своему самому верному другу, своей главной помощнице — жене, милой и мужественной фрау Елене.
Швейцер всегда был большим другом животных. В Ламбарене у него образовался настоящий зоопарк. От обычного он отличался только тем, что здесь животные жили не в клетках, а на воле.
Однажды к доктору доставили больного африканца. Переводчик предупредил:
5
В этот период в Индии приблизительно на равной по площади территории жило 360 миллионов человек.