− Цель моя была примитивно проста: свергнуть Громова и раздробить страну на части для более удобной эксплуатации.
− Вы же сами говорили, что Россия подчинена американскому капиталу. Зачем же вам было свергать для этой цели Громова?
− Для создания внешней видимости нормальности той ситуации, что происходила в России. Громову мы пообещали политическое убежище в самый опасный момент. Все мои «помазанники божьи» были предуведомлены об этом и были готовы дать уйти Громову в любой момент (хотя официальной задачей у всех них было именно его свержение).
− Кого вы понимаете под словами «помазанники божьи»?
− Всех своих ставленников.
− Каких именно ставленников?
− Любых. Президентов, оппозиционеров, владельцев Голливуда и прочих, и прочих. Всех перечислять нет смысла. Думаю, смысл понятен.
− Каких конкретных лиц можете привести в качестве примеров?
− Тот же Громов, тот же Петухов − в общем всех их и им подобных. Если перечислять всех − то мы и до завтра тут с вами не управимся.
− Хорошо. Почему именно «помазанники божьи»?
− Это мой профессиональный жаргон. Не знаю, мне нравится данное понятие. Оно имеет глубоко религиозные корни.
− Какова роль религии в вашей пропаганде?
− Достаточно велика. В каждом отдельном случае она мной используется по-разному. Например, в России было очень уместно православие, так как моей пропагандистской политикой на данной территории было восстановление Царской России. А в Америке и Европе в последнее время я всё чаще практиковал атеизм, так как от этих регионов мне требовалось более полное усвоение потребительских ценностей.
− Расскажите подробнее о ваших планах на Россию.
− Я боюсь, что не открою вам ничего нового. Всё, что было можно, вы уже упоминали в своих речах… Что тут сказать. Я восстанавливал Царскую Россию, причём как в духовном, так и в физическом смысле. У меня даже были планы восстановить в России самую настоящую монархию, однако к сожалению, мне это не удалось. Я понимал, что народ воспримет это в штыки, это было чревато ещё одной революцией, ха-ха-ха.
− Я хотел бы всё-таки вернуться к теме СК. Её люди тоже восприняли в штыки. Почему же вы выбрали именно такой способ? Каким именно образом должен был сработать ваш план раздела страны?
− Дело было вот в чём. Со стороны это должно было выглядеть так, будто страну раздробили внутренние силы, то есть оппозиция. Плюс Громов, который находился бы у нас в качестве козыря, который мы могли использовать, чтобы совершить прямую интервенцию в уже раздробленную Россию.
Так вот, а с самого начала всё было не менее просто, чем в кульминации. Как я уже говорил, народ был недоволен ещё одним проявлением морального террора со стороны государства. Уже одного этого было достаточно.
А потом эти постоянные разговоры по телевизору − который у вас был популярнее Рутуба − разговоры о том, что в России за месяц работы СК не было убито или же ограблено ни одного человека. То, что говорили по телевизору, было сугубо идеалистической концепцией. В России тогда не просто совершались преступления, а совершались с особой частотой и жестокостью, которая прямо или же косвенно (через знакомых) затронула огромное количество населения, из-за чего незнание того, что по телевидению вещали заведомо ложные факты, было невозможно.
− Вы как-то мотивировали преступность?
− Да, материально. Систему же было обойти проще простого. Дело в том, что деньги, которые мы давали Громову на реализацию данной Системы, он присваивал себе, из-за чего система, которую он поручил сделать кибернетикам, должна была выйти не просто никудышной, а самой что ни на есть фальшивой! Иными словами, Громов даже не применил американские импланты!
Мне известно, что вы раскрыли это преступление, господин Тарковский, с чем я вас и поздравляю. Иначе вы бы с такой уверенностью не прятались в России в 43-м.
− Вы правы, не прятался бы, если бы хоть на сотую долю доверял антипатриотичным по своей сути настроениям Громова. Так значит, вашей целью было провести кровавую операцию по отношению к российскому народу с целью вызвать у него недовольство властью?
− Да, и я предложил вашему народу выбрать себе другую власть, предложил несколько вариантов, и все они были правильными, так как для дробления страны только и нужно, чтобы было многоголосье так называемых «лидеров». Однако народ выбрал совершенно другой вариант, и я не стал этому противиться.
− Почему же не стали, мистер Морровс? Я думал, что люди вроде вас должны бояться коммунизма, как огня.