− Вы это сейчас к чему? − поинтересовался Энтони.
− Я это к тому, что есть ли смысл расти бесконечному дереву, если рано или поздно оно всё равно упрётся потолок? − Джек триумфально закончил дилемму.
− Нам следует думать о настоящем.
− И всё-таки нам следует знать заранее: упрёмся мы в потолок или нет? Если да, то нам не следует даже и начинать расти. Вся листва, все почки и все цветы моего прекрасного дерева будут обрезаны садоводом-Смертью. Она заберёт все наши радости и печали. Мы умрём. И всё будет так, как будто ничего и не было. И в таком случае, ни в радости, ни в печали нет никакого смысла, а в эволюции − так и подавно.
− И что же вы предлагаете: самоубийство?
− Возможно. Хотя и в самоубийстве тоже нет смысла.
− Мне кажется, мы с вами плавно переходим к кризису среднего возраста, − усмехнулся Энтони.
Попытки Джека вспомнить мысль, которую он хотел донести, оказались тщетными:
− Ой, знаете, я совсем забыл, к чему я этим хотел подвести…
− Вы говорили что-то о потолке… − попытался помочь Энтони. − О том, что нет смысла двигаться, если рано или поздно всё равно упрёшься в него.
− Да… − вторил Джек своей мысли. − Да, если ты упрёшься в потолок и тебе будет некуда расти, то тебе нечего и начинать браться за это неблагодарное дело.
− То есть − опять же − вы предлагаете самоубийство. Существование потенциального потолка создаёт потенциальную возможность остановки развития. А в природе есть только два пути: эволюции и деградации. Причём остановка эволюции − уже деградация, то есть самоубийство. Я вас понял… Вас пугает потолок, потому что возможность его существования закладывает возможность потенциального самоубийства в будущем.
− Да, как-то так. Я думаю, что лучше быстрая смерть, чем длительная агониальная гонка за идеалом, который в итоге оставляет несчастного человека ни с чем. А вам так не кажется?
− Да, вы правы: остаться ни с чем − не лучший вариант. Но кто вам сказал, что человек остаётся ни с чем?
− Я предположил. На мой взгляд, это вполне логично.
− Человек не должен гнаться за идеалом. Такого рода гонка − скорее обычная лихорадка, чем реальная попытка достижения цели. Человек должен найти смысл своей жизни и мерно идти к нему. Только тогда недостижимый идеал обессмертит его.
− Обессмертит? Ничего себе. Это, должно быть, спойлер вашей новой книги. Женский роман или порнография?
− Я такими жанрами не занимаюсь, − опустил взгляд Энтони.
− Жанры порнографии и женских романов − продукты идеализма. А вы, как я погляжу, большой идеалист. Вот я и предположил. Вы не обижайтесь.
− Я такими жанрами не занимаюсь и глубоко их презираю. По крайней мере, в том виде, в каком они представлены в современном обществе потребления.
− Мне очень интересно: какими же эти жанры будут в вашем идеальном анархо-коммунистическом обществе?
− Реалистичными, − сказал Энтони и замолчал.
Джек поднял брови:
− Неужели?
И замолчал.
Оба соблюли минутку молчания − видимо, в знак того, что идеальное анархо-коммунистическое общество Энтони было облито помоями реализма.
− А что, должны быть нереалистичными?
Джек только того и ждал.
− В самой основе этих жанров лежит идеализм животного − самка или самец − не важно. Реалистичными желания животных относительно друг друга быть не могут − они никогда не придут к более, чем плотской, гармонии.
− В очень многих аспектах люди способны превзойти животных, и умение осознанно стремиться к гармонии − сугубо человеческое.
− Человек − примат. Ни черта человеческого тут нет. Вся гармония природна, гниль − тоже природна и даже − как вы ни удивитесь − гармонична. Всё разрушение, вся деградация, вся эволюция, весь хаос, порядок и насилие − вещи тоже природные, а значит, и гармоничные, естественные. Не подменяйте понятия, мистер Вудман: превосходство человеческого ума над животным ещё не есть превосходство его души над душой скотины.
− Я не подменяю никаких понятий. Я лишь пытаюсь донести до вас, что мизантропия − не меньший (если не больший) идеализм, чем какой-либо другой.
− А вот тут вы очень ошибаетесь. Я не мизантроп. Я − лишь человек, в общих чертах знакомый с биологией, который не может отделаться от мысли, что у человека − кроме чуть более развитого мозга и ещё некоторых особенностей − нет никакого радикального различия с обезьяной. − Джек сложил кончики пальцев рук на столе. Его взгляд не выражал ничего сверх простоты той истины, которую он обозначил.