Вот он на одной чаше весов, такой твердый и целеустремленный, а вот она - такая прямолинейная и честная. Когда их интересы пересекутся, Ноктис не сможет остановиться, защищаясь. Так было со Стеллой, так будет и с Клэр…
“Защищая себя…” - Ноктис повторил эту фразу, такую нелепую для Каэлума. Как же он уязвим! Будто бы он так легко отказывался от ответственности за все свои решения, принятые этой ночью. Будто бы теперь это не его желание, а желание Кокона, внушенное через Клэр - оставить в живых отца, пустить всё к чертям.
Подобный выверт своего сознания Ноктис уже не мог принять. Он - потомок Гильгамеша, наследник Каэлума. Он, и только он несёт полную ответственность за все свои поступки! Не Ноктис ли всегда говорил, что его желания неоспоримы, не он ли добивается своего любой ценой?!
Новый поворот машины, и они резко остановились.
- Добиваюсь своего любой ценой, - беззвучно, одними губами произнёс Ноктис, ошеломленный увиденной картиной.
Зарево огня, укутавшего особняк контрабандистов, играло на лобовом стекле. Клэр кинула на принца удивленный взгляд, лишь секунду спустя нерешительно спросив:
- Мы приехали?
Ноктис не успел ответить, мысль о вранье подкралась не сразу. Лайтнинг открыла дверь, впустив в салон холодный ночной воздух и запах гари. Она вышла, смотря снизу вверх на пылающий дом “Двух винтовок”. Как Фэррон не догадалась об этом раньше, заметив ещё на подступах сюда военные машины.
Ноктис, предчувствуя страшное, открыл дверь.
Огонь отражался в её глазах, Лайтнинг, как завороженная, сделала шаг к особняку. Принц успел её поймать поперёк тела и прижать к машине.
Не отрывая глаз от огня, Клэр тихо, но гневно сказала:
- Этого ты хотел?!
Она дернула плечами, снова стремясь сделать шаг к особняку. Ноктис, стискивая зубы, держал её. Она через столько прошла! Переступила через себя и принца, что теперь стоило рвануть в горящий дом за Ваниль? Ноктис знал - сегодня Клэр могла пойти без оглядки и в ад за этой девчонкой, это проклятое умение Лайтнинг выбирать цели не по зубам. А он ещё верил, что завтра утром, когда Ваниль сгинет в водовороте восстания, Клэр переживёт это спокойно, и им останется только разобраться в своих чувствах, которым ничто больше не станет мешать.
- Отпусти, - сказала она, как будто угрожала.
- Успокойся! - ответил Ноктис.
Его голос был жесток. Каэлум не пытался врать Клэр. Он мог успокоить её тем, что это другой дом, устроить поиски до рассвета. Но что потом? Все же признаться? Ничего не изменилось бы.
Сейчас Клэр не кричала на него и не покрывала ругательствами, может быть ему стало легче, если своё немое осуждение она вложила в сильный удар или истерику, но она продолжала молчала, и как прежде рвалась вперёд, уже бессознательно.
- Отпусти меня, - голос сломался, она неожиданно начала умолять.
Ноктис почувствовал, как его кожи коснулась влага - она плакала. Почему для него не было ничего страшней, чем её слёзы!
Ноктис прикрыл глаза, он знал, что не может её отпустить - ни за что. С ненавистью к себе самому он сильнее навалился на Клэр. Пальцы аккуратно коснулись её шеи, сглотнув, он пытался нащупать горячую и пульсирующую мышцу.
В голове Лайтнинг одна мысль наползала на другую. Клэр проклинала Ноктиса и себя за слабость и промедление. Что означают чувства, съедавшие их плоть, перед жизнью ребёнка, который ей верил?! Если бы она действительно спешила к Ваниль, то смогла бы успеть! Клэр обещала ей помочь! Оэрба может быть до последнего вздоха ждала Лайтнинг и верила ей.
Принц уже знал, что твориться внутри Клэр. Ничего не было тяжелей для Фэррон, чем потеря того, кого она опекает. Лайтнинг обезумела от этого удара, и он как должное принимал её чувства. Ноктис впервые не пытался спорить. Он и сам обвинял себя во всём, это же были его планы и решения. Сейчас он просто хотел успокоить Клэр, но принц не знал как.
Она молча билась в руках Каэлума до кровавых царапин и синяков путалась, вырывалась, пока не поняла, что Ноктис всё-таки нашёл её сонную артерию. Это было словно предательство - в глазах всё померкло. Обессиленная, она обмякла со словом “ненавижу” на устах.
Ноктис огородил её объятиями от всего мира. Принц, видя, что даже после потери сознания из её глаз текут слёзы, положил Лайтнинг на заднее сиденье машины.
***
Сумерки пахли тьмой. Мир цеплялся за ночь, словно боялся нового дня и того, что он принесёт. Фанг заметила, как за крышами домов показалась полоса света, почти рассвет. Они стояли на чернеющих развалинах дома, а внутри у неё была бессильная пустота.
Три её головореза, хромающий Ноэль, она и чёртов очкарик - до смешного помятая банда. Они не спешили сюда: раны тяготили её парней, пришлось не раз останавливаться для передышки. Они много чего увидели этой ночью: и огонь, пожирающий людей заживо, и солдат Каэлума, грабящих и насилующих похлеще мародеров. Они крались по городу, как по джунглям, перебегая от одного тёмного угла к другому. Всё это отняло слишком много времени, и сейчас на грани ночи и дня бывшая Атаманша Южного Клыка спросила себя, почему она так не спешила сюда?!
Они стояли на пожарище, оставшемся от особняка “Двух Винтовок”. Фанг прикрыла веки. Она пыталась понять, когда успела похоронить в своём сердце Ваниль. То ли это всё был сон - и этот город, и развалены чужого дома - Ваниль здесь и не было никогда. То ли Фанг знала, что сестра никогда не вернётся к ней, с того самого момента, как её похитили. Стиснув зубы, Оэрба-старшая посмотрела на Игниса. Тот так унизительно по отношению к своему дорогому костюму стоял на коленях посреди развалин.
- Знаешь, мне придётся вспороть твой живот и намотать на локоть кишки, - сказала женщина.
- Фанг, успокойся. Никто не знал, что это произойдёт. Может быть, они успели уйти…
Вначале пути Игнис сам был опустошен до такой степени, что не мог больше бояться. Он и не подозревал, как это сложно: бороться за жизнь, когда потерял страх. Один из них - Гладиолус - ушел навсегда, и Игнис почувствовал, что потерял что-то. Тот самый страх, что помогал ему бороться за жизнь и себя.
Он просто петлял с Фанг по городу, впервые не находя в голове идей, как выпутаться из крепкой хватки Оэрбы. А ведь он собственноручно создал этого монстра - импульсивную и эмоциональную фурию, не верящую его словам.
Поразительно, как одно событие запустило все небесные шестерёнки против него. Когда-то решение украсть сестру атамана и шантажировать Южный Клык казалось дерзким, рискованным, но единственно верным. Сейчас Игнис видел, что именно тогда он просчитался, и высшие силы восстали против него.
Вначале стерва из Кокона, свалившаяся им на голову и обратившая принца - главу восстания - в влюблённого мальчишку, а теперь Фанг.
Стратег не видел положительного исхода для себя, разве что, когда солнце победит ночь, восстание магическим образом исчезнет, и Фанг - ведьма из дикой пустоши - растает, как снег.
Не будь Игнис загнан в угол, он ни за что не решился бы привести её к Двум Винтовкам. Он не сомневался: Ваниль тут нет. Она уже должна быть у Сейфера и Эдеи Крамер. Это залог того, что недалёкий Алмази, пытаясь влиять заложником на Южный Клык, выроет сам себе яму.
Но в голове появилась мысль, что если контрабандисты поведают историю о нападении наёмников из Баламба, Фанг не убьёт стратега. Она понесётся сломя голову в гильдию Сейфера. Найдя нового врага, она наконец забудет об Игнисе. Как бы не играли в кровожадных варваров её люди, Фанг не была тем, кто культивирует насилие ради насилия. Казалось, он нашёл выход из этой ситуации.
Игнис впервые так сильно прогадал.
Они стояли на пепелище особняка “Двух Винтовок”. Здесь не было никого, кто смог бы перевести стрелки на гильдию Баламб. Так разнести дом могли лишь королевские солдаты. А Игнис когда-то говорил о неприступности этой крепости. Даже сам стратег теперь не верил, что Ваниль спаслась. А как уверить другого в том, во что не веришь?!