***
Люди спорят об аде и рае, что чем считать и чего бояться после смерти. На самом деле важно не куда ты попадёшь, а в каком состоянии будет твоя душа. Даже самое тихое место может стать чистилищем для того, кто не обрёл счастья при жизни.
Ноктис смотрел в окно: прямоугольник серого неба во всю стену. Тоскливый день и дождь окрасили его в тусклые тона.
Ноктис давно не находил себе места. Душа устала биться грудью о стены закрытой комнаты, и он просто стал тенью прежнего себя. Словно издали наблюдал, как мерно течёт его время. Дни слились в серую муть.
Сколько прошло: месяц, может, полгода, возможно, и год. В память о той самой ночи ему оставались шрамы на теле и душе, та страшная сила больше не возвращалась.
- Ноктис,- тихо сказал Гладиолус, вошедший в комнату. - Они ждут.
Каэлум оглянулся, открытая Гладом дверь притягивала его.
Молодой король поднялся и вышел. Он шёл тёмными коридорами в тронный зал, чтобы занять своё место.
Сидя на престоле, окруженный множеством незнакомых ему людей, он должен был сделать невозможное - восстановить страну. Одна ночь разрушила то, что его семья создавала две сотни лет. Почему он раньше не знал, что создавать труднее, чем разрушать?
Впрочем, в тёмном зале все было по-прежнему, его колонны гигантскими винтами вкручивались в монохромный паркет, а высокий потолок давил чернотой. Только, кажется, Ноктис впервые увидел там мерцание звёздного неба.
Это было как напоминание о чём-то, что он успел забыть. Молодой король сдавил в руках подлокотники трона. Ему всегда казалось, что он один, хотя вокруг него было множество людей. Даже отец его не покинул. Регис стоял справа от трона, готовый дать совет. После ночи восстания он уступил корону сыну. Каэлум-младший принял это наказание как должное. То, что случилось - его вина, значит, именно он должен всё вернуть. Хотя даже созидая, Ноктис не чувствовал удовлетворения, внутренняя пустота не исчезала.
В детстве, забираясь на трон, когда его никто не видел, Ноктис верил, что это центр мира. Сатурн и Юпитер кружат над ним, и тому, кто сидит здесь, принадлежит весь мир. А теперь новый король чувствовал пустоту. Мир стал серым и плоским, как картонные книги, ненастоящим и слишком правильным, отвратительно пресным. Каэлум что-то потерял, того, кто в противовес отцу будет шептать над его левым плечом.
Игниса? Своего стратега Ноктис не видел со злополучной ночи, он и Промпто сгинули в том огне, и Каэлум начинал забывать о старых друзьях. Как будто тех и не существовало.
А что существует на самом деле?! Ноктис оглядел людей, стоявших в зале - серые, почти прозрачные.
- Тебя что-то всё ещё держит Там, - сообщил женский голос над его левым плечом.
Ноктис как будто глотнул свежего воздуха в этом невыносимо душном зале. В начале он обрадовался этому голосу, словно успел забыть именно его и ждал именно этого совета. Но, постепенно успокаиваясь, Ноктис понял, что это не так.
- Стелла, - сказал он и легко смахнул женскую ладошку, коснувшуюся его плеча.
- Ты всё ещё злишься на меня? - ласково улыбнулась она.
Ноктису показалось, он должен был пристыдиться, что-то внутри советовало ему поступить именно так. Но он слишком хорошо понимал, что безразличен. Всё это прошло, казалось, он смотрит на те события с высоты десятого этажа, они не должны были его трогать.
- Ты не можешь остаться в Этом мире, тебя что-то держит Там,- голос Стеллы снова прозвучал почти как укор. - Там тебя пытаются изменить. Чувствуешь, что ты становишься другим?
Ноктис промолчал, но её слова показались ему горькими, и он ощутил, как внутри него начало теплиться пламя, старое пламя наследия Гильгамеша. Этот маленький и жалкий огонёк лишь пародия на Ноктиса прошлого, но даже он начал окрашивать мир в яркие, алые тона, выжигать лица ненавистной ему толпы - чёрные оплавленные дыры, как следы ожогов на фотоплёнке.
- Это плохо? - переспросил он у девушки, тонкие нотки язвительности и злости заскользили в словах. Разве сама Стелла и отец не хотели перекроить Ноктиса? Сделать правильней? А теперь она недовольна?
Стелла спустя мгновение ответила:
- Просто пока чужие люди изменяют тебя, не забывай о том, что вытащило тебя из мира мёртвых.
“Изменяют меня…” - впервые Ноктис заметил, как это словосочетание смахивает на слова предательства.
Ноктис поднял глаза, сверху сквозь звёздный потолок тронного зала бил луч яркого свет. Свет Этро - в их вселенной души не исчезают бесследно. Король поднялся с трона и сделал шаг вперёд, оставив позади всё своё призрачное королевство.
========== 37. Новая жизнь ==========
Ноктис, не произнеся ни единого звука, открыл глаза. Его горячее дыхание ударилось о стекло и растеклось белой мутью по прозрачной поверхности. Маленький прямоугольник наружу - всё, что ему осталось, остальное вокруг - плотно запаянное железо. В этом окне вместо дождливого неба на него смотрел серый потолок. В замкнутой камере было темно, лишь что-то, тонко покалывая, прокатывалось по голой коже.
Сжимая от злости зубы, Ноктис попытался выбраться. Он не успел отдать приказ, как первый меч был уже здесь, за ним появился ещё клинок и ещё. Несмотря на тесноту, они не задевали принца, будто знали, что не должны причинить ему вред. Верные, как его собаки, клинки самоотверженно впивались в стены, гнулись, снимали заточку зазубринами. Они пытались раскрыть створки, прорезать их и выпустить своего повелителя, но крышка не поддавалась. Лишь когда в прозрачном стекле над головой Ноктиса показалось лицо незнакомого мужчины, камера начала подниматься, меняя положение с горизонтального на вертикальное.
Дверь его темницы открылась, и Ноктис упал. Жесткий кафельный пол впился в колени, сообщая о том, что теперь-то всё по-настоящему. Вокруг стоял беспокойный шум, охи и обрывки чужих пугливых фраз. Мечи Каэлума, вывалившиеся за ним, снова ощетинились, как псы, защищая своего хозяина от врагов.
Ноктис увидел, как его рука, упирающаяся в пол, дрожит от слабости. Он вдруг понял, что сейчас его королевский гонор должен взвиться султаном огня до небес. Он жалок: нагой и беспомощный сидит на коленях на голом полу. Только вот чувство это до обидного далеко, Ноктис снова смотрел на себя с высоты десятого этажа. Его мечи растворились в воздухе, оставив следы голубых искр.
Чей-то голос приказал людям вокруг подобрать свои страхи и выполнить работу. Ноктиса аккуратно подхватили, поставили на ноги. Кто-то подал больничную сорочку, пряча его наготу. А он продолжал издали наблюдать за тем, что с ним происходило.
Одеваясь, он опустил глаза и увидел собственную грудь. Каэлум удивился, как будто это было чужое тело - гладкая кожа и ни единого шрама. Так не должно было быть, его ведь убили! И что это за бронированная тюрьма, которая умеет воскрешать из мертвых?! Регенеративная камера убирает раны без следа, но Ноктис помнил и о своих старых шрамах, тех, что давно хранил на теле как память о чём-то дерьмовом. Это выглядело так, как будто его тело разобрали и снова собрали по частицам. Он нашёл новое воспоминание о себе: то, как грозился перестроить весь мир, если тот станет ему противоречить. А вышло всё наоборот.
Каэлум понимал, какие чувства должен был испытывать сейчас, вот только они маячили так далеко, что стало горько. Он исподлобья оглядел незнакомую комнату.
Помимо людей в медицинской одежде, здесь был мужчина в чёрном строгом костюме, он стоял прямо напротив Каэлума. Он смотрел на Ноктиса так, что сразу было понятно - он единственный, кто достоин внимания сына короля.
Именно это лицо Ноктис увидел в окне камеры перед тем, как та открылась. Густые чёрные волосы и бесстрастный взгляд алых глаз. Ноктиса насторожил именно этот взгляд, незнакомец будто оценивал Каэлума, но делал это без особого интереса, словно заставлял сам себя.
Принца попытались усадить, но он, не отрывая глаз от незнакомца, оттолкнул заботливых санитаров - Каэлум сам может справиться со своим телом. Он наконец нашёл в себе силы выпрямить спину и вести себя в соответствии с тем, кто он есть.