Клэр могла представить себе, как будет также одиноко сидеть на кухне через год или два, через полвека. Сера не сможет жить рядом с ней всю жизнь. Как же Клэр столько времени могла обманывать сама себя?! Это не младшая сестра нуждается в ней и её помощи. Это Клэр нужен тот, кто будет с ней всегда.
Валентайн знал, какая тоска от одиночества ждала Клэр тут. Син всегда найдёт способ ею манипулировать.
***
Удар, ещё один. Мишени - голограммы, рассыпающиеся на искры от мечей. Теперь его рекорд - сорок четыре призванных клинка, Ноктис уже научился справляться с наследием отца. Что дальше? Прыжок - он разбегается и поднимается по мечам, как по ступеням, на самый верх, касается кончиком лезвия потолка. Десять метров над полом - ангар для тренировок огромный. Полупрозрачные пушки бронебойных пулемётов обращены на него из четырёх углов. Мечи сами выстраиваются вокруг щитом и отбивают световые пули. Напор и скорость стрельбы растёт до тех пор, пока клинки, разгоняясь, не начинают отлетать, словно винты гигантской мясорубки. Строй сбивается, и всё идет не так, Ноктис срывается, падает вниз, еле успевая смягчить падение, призвав мечи. Один из них лезвием кусает его руку…
После падения Ноктис остался на полу, рассматривая алый рубец на ладони.
- Знаете! Это потрясающе! У вашей защиты нет слепых зон! Проблемы начинаются только тогда, когда количество атакуемой площади переваливает за пятьдесят процентов,- доктор Сид ворвался в тренировочную зону, как ополоумевший. Даже смотря на рану Ноктиса, он продолжал улыбаться.
Каэлум, злясь на этого придурка, готового отправить его на тот свет ради экспериментов, вытер окровавленную ладонь о белый халат доктора.
Не говоря ни слова, Ноктис удалился из тренировочной комнаты, оставив позади Сида с алым мазком крови на груди.
Бредя по коридорам Син к своей комнате, он размышлял о том, что произошло за последний месяц. Его перевели в статус “гостя” этой организации. Ему уже позволяли свободно передвигаться в рамках Центра. Валентайн постарался. Этот человек слишком чутко чувствовал, что нужно Каэлуму, оттого-то, пожалуй, Ноктис до сих пор и не сбежал. Куда только делись амбиции принца? Он хорошо помнил свою бесцельную жизнь до восстания. Слишком много дел, от которых внутри оставалась пустота. Он занимался бизнесом и политикой, здесь же Ноктис стал отшельником и убивал дни, изучая свои новые способности. Но от прошлой и сегодняшней жизни он не чувствовал удовлетворения. Ему нужно было что-то совсем иное. Ноктис знал, что повзрослел, только не помнил, когда это произошло - до того, как он оказался на Коконе, или после.
Пустота над ним - не жизнь, лишь ощущение самого себя.
Ноктис случайно заметил красные следы, тянущиеся за ним по полу. Стащив с себя футболку, он замотал руку, чтоб кровь не капала. Рана затянется за пару часов, это тоже его обновлённые способности, когда-то не давшие так просто сдохнуть.
Спустившись на пару этажей и поймав в стекле двери свой алый взгляд, Ноктис понял, что приступы необузданной злости начали к нему возвращаться. Он криво улыбнулся сам себе, хоть что-то из его прошлого возвращалось.
Он знал, что рано или поздно сбежит, или его самого отправят на Пульс. Валентайн сообщал ему о новостях из Люциса каждый день. Доверять словам шпиона Кокона принц не мог. Агент Син всё ещё отговаривал Ноктиса от возвращения, значит, это выгодно Объединённому совету. Но что же выгодно самому принцу?
Ноктис только сейчас осознал, что ноги его несут к кабинету чёртового Валентайна. У его дверей Каэлума остановила молоденькая помощница - Кисараги. Судорожно сглотнув, она перегородила ему путь - смелая девчонка.
- Он занят! - еле дыша, сообщила Юффи.
Ноктис проигнорировал её слова и возмущённый взгляд, упершийся в мужской голый торс. Отличное новое приобретение принца - безразличие ко всему. Ноктис подумал, что так скоро и вовсе перестанет что-либо чувствовать, и распахнул дверь.
Спиной к нему, нависнув над столом Валентайна, стояла какая-то девушка, ладонями она прижимала листы бумаги.
У неё были розовые волосы - что-то до боли внутри Ноктиса сжалось.
- Твой контракт нельзя просто так расторгнуть.
- Вы же понимаете, что я не могу больше работать на Син…
Её слова бесцеремонно оборвал хлопок двери. Лайтнинг повернулась и замолчала: там стоял Ноктис. Или тот, кем он был теперь.
Валентайн, уставший от спора со своей ученицей, поднялся из кресла. Чувствуя напряжение от того, как эти двое смотрят друг на друга, он покинул кабинет, тактично не сказав ни слова.
- Я пыталась… - Юффи хотела оправдаться.
- Пойдём, - Валентайн мягко улыбнулся, закрыв за собой дверь.
Кисараги даже смутилась, она до сих пор не могла привыкнуть к его улыбке.
Лайтнинг смотрела на Ноктиса: хотелось разучиться дышать, чтобы разом уничтожить все чувства в себе. Неужели Валентайн сделал это! Столкнул их лоб в лоб?! Исподтишка - как низко!
Клэр безумно боялась этой встречи и сейчас, смотря на Ноктиса, больше всего не хотела обмануться - не выдержав, броситься к нему. Внешне он не изменился, разве что она помнила на груди Каэлума два шрама, крестом пересекающих сердце. Но его неизменность казалась такой опасной. Лайтнинг знала, что стоит ему дать повод, и она сдастся, распылившись в ложных надеждах. Страх одиночества снова возьмёт верх.
Ноктис бесцеремонно уставился на девушку. Внутри впервые с его воскрешения всё клокотало, сознание снова с десятого этажа смотрело на принца, на эту комнату и девушку напротив.
Он мог назвать её красивой, не ища доказательств этих слов. Он просто знал: знал, как переливаются её глаза, так что каждый день можно найти новый оттенок, знал, что ничто не украшает её светлую кожу лучше, чем естественный румянец, и что если её раздеть, тело будет переливаться сотнями нежнейших тонов, перекликаясь с розовыми волосами.
Каэлум знал о ней слишком много для незнакомого человека.
Ноктис и забыл, что в его вселенной существуют такие трепетные чувства. Ему даже стало не по себе от того, что он заявился сюда в таком виде, к ней. Так испытываешь стыд перед чей-то святыней.
“Стыд”, - распробовал он это забытое слово.
Ей же было всё равно на его вид, Лайтнинг, не обращая внимания на отсутствие футболки, смотрела на его лицо, словно давно вела с ним диалог. Чтобы избавиться от неловкости, Ноктис начал разговор первым.
- Мы знакомы? - этот вопрос казался ему сейчас самым важным.
Его слова ударили Лайтнинг, сразу ставя все точки над “i”. Хотелось и плакать, и смеяться, теперь она могла быть уверена, что Валентайн не соврал. Как Ноктис, который любил так сильно, что поломал себе жизнь, мог забыть Клэр?! Как бы сейчас Каэлум не злился, он не стал так шутить.
Собрав побольше сил, она твёрдо ответила:
- Нет.
Ноктис, услышав её голос, именно эту вымуштрованную интонацию человека со слишком твёрдым характером, чтобы признавать свои ошибки, сильнее напрягся. Морщинка пересекла его переносицу, голова наклонилась так, как будто он хотел переспросить её.
Лайтнинг прежде не замечала за ним подобных беспомощных эмоций. Это, безусловно, всё больше убеждало в том, что перед ней не Ноктис, в которого она влюбилась.
Помедлив, он сказал: