Комната была холодной, серой и неуютной, как любая комната служебного общежития.
Небо в окне покрылось большими розовыми мазками. Светало.
***
Ноктис проснулся с головной болью, язык был ватным, тело пылало. Яркое солнце било в глаза, казалось за полдень. Он ненавидел похмелье. Впрочем, что ему алкоголь…
«Я же не человек!» — мысленно усмехнулся он и поднялся.
Шёлковое постельное белье легко соскользнуло с его тела. В огромной спальне витал дух чего-то возвышенного, величественного. Кровать с резными завитками из чёрного дерева, у изголовья обитого бархатом, казалась гигантским монстром, над ней каскадом свешивался чёрный балдахин, споря с изящными люстрами, украшенными драгоценными кристаллами из темного хрусталя.
Дом, где он жил сейчас, когда-то принадлежал его матери, сюда Ноктис переехал, когда стал самостоятельно зарабатывать и понял, что ему тесно с отцом под одной крышей.
У его кровати спали, положив морды на лапы, два больших серых дога. Старший, услышав, что хозяин проснулся, поднял голову. Ноктис почесал его за ухом и направился к окну. Он смотрел на ворота особняка, похоже там было пусто: «Неужели журналисты утихли?»
Последнее время те бесцеремонно преследовали его на официальных приемах. Это чертовски нервировало Ноктиса при его двойной жизни. Но иногда они были полезны, Ноктис обеспечивал себе алиби «похождениями распутного принца». Уж лучше отец будет думать, что он ночи напролет пьет, дерется и проводит время с девицами сомнительного поведения, нежели узнает, что его сын готовит переворот.
«Впрочем, скоро всё закончится, а после терпеть их я не намерен», — подумал он и направился в ванную комнату, по дороге придумывая будущие козни и расправы для папарацци.
Ванная так же была шикарно отделана, словно это гостиная. Ноктиса раздражала роскошь, окружающая его. Но он не спешил что-то менять, возможно, в память о матери.
Через полчаса принц покинул свои апартаменты. Дорогой костюм, так подчеркивающий фигуру, сидел идеально и отчетливо контрастировал с его бледным лицом. В коридоре его встретил Промпто. Высокий смазливый блондин с вечной ухмылкой и пистолетом за пазухой. Одет он был тоже в костюм, только пиджак уже был скинут с плеч, демонстрируя распахнутый жилет и белоснежную рубашку. Промпто, сопровождая Ноктиса, начал торопливо говорить, разбрасываясь словами, как мячиками:
— Доброе утро, точнее день.
Ноктис еле заметно раздул ноздри.
— Глад просил передать, что если ты намерен снова отправлять его на сомнительные переговоры, он вместо того, чтоб защищать твою задницу, натянет её тебе на уши.
— Как всё прошло? — спросил Ноктис, голова ещё гудела, и он не был настроен играть словами.
— Ему сломали нос, второй раз за месяц, — небрежно сказал блондин, почесывая подбородок.
— Я про переговоры.
Конечно, для здоровяка Гладиолуса это была мелочь, тем более, что раны на нем заживали, как на собаке.
— Ну, если не считать носа Глада и пары сломанных конечностей тех идиотов — замечательно.
«Отлично, нужно будет в конце недели организовать встречу со всеми шефами этого сброда», — подумал принц. Он уже две недели всяческими способами связывался с подпольщиками, бандитами, вольными гильдиями и прочими, кто был недоволен нынешним королем. К счастью, своё имя, как инициатора, ему пока удавалось скрывать, посылая на переговоры других.
На выходе из коридора их встретил Игнис — личный помощник Ноктиса. Он поправил съехавшие с носа очки.
— Добрый день, вот расписание на сегодня, — протянул он Ноктису бумаги, — А где Гладиолус?— спросил он Промпто.
— Зализывает раны, сегодня я за него.
Обычно роль охранника принца выполнял Глад, Промпто подменял его иногда. Хотя блондину и без того хватало дел, он вращался в обороте огнестрельного оружия столицы Люциса, не официально, конечно. Любое оружие там было запрещено, только редкие сорвиголовы или идиоты, навроде Промпто, рискуя головой перед законом, решались таскать оружие с собой… Хотя это и было смешно для страны наемников.
Королевство Люцис было основано около двухсот лет назад. Уставшие скитаться и опустошать чужие земли бандиты решили остепенится. Они поселились в когда-то заброшенных землях Демократического совета, под Небесным Миром. Гарантируя безопасность нижних рубежей Кокона от враждебного Пульса, они заручились поддержкой и помощью небесных соседей. Кокону претила система управления соседней страны, однако, их же демократичность не позволяла лезть в суверенитет союзного государства. К тому же те, кто был поумнее, не могли отрицать, что сброд снизу держит в узде только король Гильгамеш Люцис Каэлум Миролюбивый. Он был мудр и действительно к концу жизни миролюбив, но помимо человечных качеств он обладал не человеческими. Он мог вызывать многочисленные мечи и клинки из воздуха. Его называли и монстром, и демоном — Владыкой тысячи клинков. На Пульсе, бывало, встречались подобные люди.
Так почти сто лет королевство Люцис росло и развивалось при помощи технологий и денег Кокона. Правнук Гильгамеша — Ментем Жадный — решил, что они могут предоставить и другим защиту за вознаграждение. Так Люцис стал королевством наемников. Хитрец Ментем гарантировал Кокону защиту, не смотря ни на что, но Верхний Мир не доверял этому правителю. Большая часть помощи и поток вложений со стороны Кокона прекратились. Так началось столетие хрупкого мира между Люцисом и Коконом. Впрочем, ни та, ни другая сторона не решались перейти черту до сих пор.
Сейчас королевство насчитывало около тридцати крупных городов, оно имело трехсоттысячную армию и около двухсот независимых гильдий наемников. У власти же был Регис Люцис Каэлум, отец Ноктиса. Он-то и ввел двенадцать лет назад закон о запрете оружия на территории крупных городов королевства. Считалось, что это сдерживало агрессию и преступность в их милитаристской стране. «Нет оружия — нет преступления!»
Во многих случаях это действовало, ведь закон распространялся на всех, вне зависимости от статуса и положения, редкое здание обходилось без металлоискателей и просвечивающих экранов. Лишь военные при исполнении обладали правом на оружие. Но было немало противников закона. Первые говорили, что это ущемление прав. Вторые считали, что это двойные стандарты, ведь за пределами мегаполисов, любой мог творить что угодно. Да и ходили слухи, что некоторые из знати обладали способностями на подобие Гильгамеша Каэлюма, они безнаказанно могли вызвать оружие, минуя любую охрану. Третьи же выли от запрета просто потому, что хотели спокойно на своем районе “пырять ножиком” всех неугодных.
Ноктис пробежал взглядом по списку, что вручил ему Игнис — «Невыносимое количество бесполезных дел и встреч, такая трата времени!»
— Игнис, организуешь для меня кое-какую встречу? — спросил он тихо, при этом многозначительно подняв одну бровь.
Выразительность этого движения была столь яркой, что стратег не мог отрицать, встреча относилась к их тайным делам. Человек в очках улыбнулся, принимая это приглашение в шпионские дела принца.
Игнис был необычайно умен, рассудителен и безгранично предан Ноктису.
— Да, — он легко кивнул в знак согласия.
***
Она почувствовала солёный привкус, кровь проступила из нижней губы. Удар снёс Лайтнинг на бетонный пол. Упираясь на руки, она пыталась понять, что произошло. Кто-то схватил железной хваткой её лодыжку и потянул к себе. Она старалась вырваться, брыкалась, отбивалась свободной ногой, ломая пальцы и ногти, цепляясь за пол. Но шершавый бетон продолжал царапать локти и колени, оставляя кровавые линии на её теле. Досада стиснула грудь, Лайтнинг зарычала.