Приходилось быть крайне внимательным, времени на обыск, чтобы ещё успеть вернуться в Кокон, оставалось не больше часа.
Первая же комната порадовала – это был медицинский отдел. Даже беглый осмотр дал понять, что совсем недавно здесь кто-то залечивал раны. Удачей была и местная регенерационная камера, с неё не так-то легко было удалить данные. Отчет показал, что недавно в ней побывало три человека. К своей досаде, Винсент понял, что все трое - мужчины, и сразу потерял интерес к предмету. Хотя он скопировал данные, чтоб изучить и проанализировать их позже.
Остальные помещения были в основном пустыми коридорами и жилыми комнатами. Одну из которых он детерминировал как камеру для пленника, слишком уж изолирована и проста была она. Излишний порядок в скудном убранстве чисто интуитивно натолкнул на мысль, что здесь держали сестру атамана. Словно он уловил запах девушки, которую никогда не видел.
На пороге комнаты, что на карте значилась под номером семнадцать, он застыл. По стулу в центре и окровавленным веревкам черноволосый мужчина понял, что там кого-то допрашивали. Винсент пытался представить в своем воображении, как же мучили его ученицу. Словно пытаясь уловить след прошедших событий, он устало водил взглядом по комнате.
Почему он рванул на Пульс ради не самой лучшей своей ученицы? Сложный вопрос. Валентайн чувствовал вину перед Лайтнинг. Но он испытывал тоже по отношению ко всем своим ученикам, исчезнувшим на задании. Правда, когда он впервые увидел Лайтнинг, интуиция сказала, что эта работа не для неё, и всё плохо кончится. И теперь ему казалось, что он упустил момент, когда можно было предотвратить катастрофу.
Верить в смерть пока нет трупа, он не собирался. Главный инструктор свято считал, что человек не нашедший пристанища после смерти, не имеющий последнего прощания – пропавший без вести. Конечно, самообман для столь рационального ума, но не это ли попытка подогнать мир под хоть какие-нибудь правила, чтобы легче было переносить удары?
Кровь на путах была от ран, полученных ранее. Веревки аккуратно перерезаны в нескольких местах. Было ясно, что к концу допроса Лайтнинг освободилась, но не самостоятельно. Следов крови на полу не было: «Её не пристрелили и не закололи… освободили живой».
Это помещение давало надежду, и было тяжело его покидать. Вдруг в соседней комнате Винсент найдет труп или кровавый след от тела? Но мужчина не мог дальше гадать по бело-красным восьмеркам и кольцам вокруг стула. Главный инструктор понял, что нашёл все нужные зацепки, и, продолжая разглядывать эту комнату, он заходит в тупик.
Последним он дошёл до помещения военного карантина. Само название говорило, что здесь должны были держать пленника. Из трех кроватей одна смята, там кто-то спал. Где-то валялись бинты. Зайдя во внутреннюю дверь, он обнаружил санузел, окровавленное полотенце и одежду.
Разве перед тем, как убить, пленника развязывают и обрабатывают его раны? Зачем потенциальному смертнику менять одежду? Подняв комбинезон заключенного Кокона, он совершенно точно осознал, что его интуиция вновь не подвела: «Лайтнинг жива».
***
Девушка проснулась, когда стемнело. Машина въехала в лес. Клэр заметила, как ночь неожиданно окрасила этот пейзаж красками. Тёмная, насыщенная зелень деревьев проносилась мимо, мелькая в свете фар. Вдали какое-то бледное сияние пронизывало рощу и обрисовывало очертания деревьев синими и грязно-голубыми силуэтами. Очень густой туман стелился, подступая к дороге. В нем что-то загадочно мерцало.
Свет внутри машины мешал всё рассмотреть, зато он отражал салон. Лайтнинг удивил бледный и искаженный профиль Ноктиса, прислонившегося к противоположному окну. Он почему-то наталкивал на мысль о картонном одиночестве.
В воздухе закружились белесые пушинки, заставляя Фэррон беспокойно прильнуть к стеклу. Падающие невесомые чешуйки отчетливо виднелись у самого стекла.
«Снег?» - в Коконе подобное явление было редкостью. Снег шёл по расписанию, раз в год. Но сейчас это явление не по сезону вызвало странную тревогу.
- Чёрт… - выдохнул громила и резко затормозил, дергая руль.
Машину повело, и Лайтнинг бросило в сторону. Это окончательно разбудило девушку. Чувствуя, что плечом она врезалась в человека, розововолосая хотела извиниться, но прикусила язык, понимая перед кем и за что.
Лайтнинг совершенно точно пришла в себя, и Ноктис понял это по загоревшимся щекам и неприятно изогнувшемуся рту. Он же успел раскрыть руки, чтобы принять удар, не повреждая её. А она не заметила, принимая это скорее за случайные и неприятные объятья.
«Чёрт, почему же с тобой так сложно!» - подумал он, начиная злиться.
Неловко отодвигаясь из-за наручников, она случайно оперлась на его колено и ещё сильнее покраснела. Розововолосая голова пронеслась у самого носа Ноктиса. Её запах защекотал нервы, и принц еле сдержался, чтоб не выдать свое состояние судорожным дыханием. Всё же это было обидно и возбуждающе близко.
- Что?! – спросил Игнис, новый стиль вождения Гладиолуса его тоже разбудил.
- Пепел, – кивнул вперёд Глад.
- Огненные Лон Гуи, - сказал Ноктис, отворачиваясь к окну, чтобы спрятать выражение своего лица.
Теперь Лайтнинг поняла, что ошиблась, посчитав частицы за снег. Со стороны сероволосого виднелся лес в алом зареве. Глад выключил мотор и фары.
***
Тёмная комната не играла больше цветными всполохами от витража. Она внезапно опустела и стала невыносимо тихой. Всего полчаса назад здесь была толпа народа, пространство заполняли духота и шум. Но вот собрание закончилось.
Женщина сползла по стенке, прижимаясь к ней спиной. Тонкие плечи дрожали, Фанг обманывала себя, что это вовсе не слезы. И правда, глаза её оставались сухими. Столько сил и все зря, она почти сорвала голос, настаивая на своем. А ей равнодушно советовали применить свой пыл против врагов Гильдии. Решение было принято, назад дороги нет. Отказались только единицы, и им благородно дали выбор, любой лагерь мог не участвовать, любой человек мог не идти, если считал это неправильным. Но в данном случае свобода воли стала невидимым кнутом, подстегивающим стадо.
В комнату вернулся Виниан и увидел Фанг, сидящую на полу и впивающуюся пустым взглядом в полку с книгами. Она сильно устала. Мужчина подошёл к ней и успокаивающе провел по плечу.
- Все будет хорошо, - тихо сообщил он.
Смуглая женщина подняла глаза, он тоже казался ей предателем. Он голосовал за, а теперь пытается успокоить её.
Все люди в гильдии стали ей внезапно противны и неприятны. Они превратили её сестру в символ, в знамя, прикрываясь которым идут в бой. Так же как и саму Фанг. Какой, к чертовой матери, она политик, она харизматичная личность, импульсивная и сильная. Та, кто идет во главе людей, принимая на грудь атаки противостояния, но лишь до тех пор, пока её мнение совпадает с мнением толпы за спиной.
Ей пришлось стать символом, воплощением идеала - «Непоколебимый Атаман Южного Клыка», «Стальная Фанг», женщиной, ведущей вперёд самую рьяную гильдию из Диких земель. Но вот теперь толпа сминает её, топчась по костям. Кого она обманывает? Она знала, что однажды это произойдет. Бремя лидерства она тащила, как крест мученик. Тот же Виниан, от чего до сих пор скрывался за её спиной, хотя как никто другой мог занять это место!
- Что ты будешь делать? - вдруг спросил мужчина.
Смуглая женщина поежилась и поднялась, сегодня она не хотела ничего больше решать.
- Я устала, завтра соберу людей центрального лагеря, пусть сами решают, идти ли им к столице.
- А ты?
- А я ухожу с места атамана, - спокойно сообщила она Виниану.
Второй человек в гильдии осунулся, видя к чему привели последние события.
- Неужели тебя сломали?
- Нет, но если я останусь - сломают, подминая под себя. Уж лучше я буду верной себе, чем людям, с которыми не согласна.