- Вот, возьмите, - Консуэло протянула собеседнице продолговатый предмет, обернутый в шелковую материю. - Здесь пергаментный свиток. Я переписала на латыни все расшифрованные фрагменты. Пусть у Алонсо будет хоть что-то. Со временем обстоятельства изменятся, и, как знать, может быть, я смогу сделать точную копию самого текста и найти способ передать его вам.
- Спасибо, Консуэло, я уверена, что его очень обрадует этот подарок.
Помолчав, Консуэло вздохнула и добавила:
- Передайте, пожалуйста, Алонсо, что у него в Кастилии есть друг!
Было мгновение, когда казалось, что она бросится на шею Росарио, но что-то в облике саламанкской аристократки удержало Консуэло.
- Прощайте, донья Росарио! Будьте оба счастливы! - коротко бросила она и, больше не оборачиваясь, решительно направилась к ожидавшему ее экипажу.
Час спустя, стоя на палубе "Лигурии", Росарио зачарованно наблюдала, как уменьшается порт. Вместе с ним удалялись город Барселона, королевство Арагон и весь этот полуостров с бурной историей, который в древние времена его обитатели называли Иберией, а римляне - Испанией.
- До свиданья, родина, - пробормотала Росарио.
-
Глава 17
-
Когда на театральные подмостки
Выходит ослепительная знать,
Их сдержанность рождает в нас тревогу
За сумрачную сдержанность былого.
Она со сцены соскользнет в партер,
И в блеске столь естественной игры
Мы не услышим их рукоплесканья
И собственного крика смертной боли.
Но как успеть до смерти доиграть?
Бланш Ла-Сурс
Негласные правила требовали проявить уважение к присутствующим правителям трех селений и ничего не говорить, пока все они не докурят свернутые в трубочки листья табака. Безропотно выносить зловонный запах Мануэль приучил себя много лет назад. Время от времени он даже сам втягивал дым, тут же выпуская его, чтобы случайно не проглотить.
- Белолицые уже прибыли на Борикен, - сообщил Мануэль, когда ритуал курения завершился. - Боги были милостивы к нам, и пришельцы не трогали нас целых пятнадцать лет. Однако рано или поздно это должно было произойти. Теперь добрым людям на Борикене угрожает та же судьба, что постигла наших собратьев на Гаити. Непосильный труд, невыполнимые требования и много преждевременных смертей.
Он сделал паузу и внимательно оглядел остальных. Они сидели в тени деревьев, возле ритуальной площадки табей в селении Скорпиона. Понимая, что Мануэль не закончил своей речи, никто ничего не говорил и чувства свои не показывал даже выражением лица.
- Наступили грозные времена, которые предвещал покойный Маникатекс, - продолжал Мануэль. - Я попросил об этой встрече, чтобы напомнить вам все то, что мы уже неоднократно обсуждали. Мы должны с особым тщанием подготовить людей в наших селениях. Если нам помогут Багуа и Атабей, мы сможем уговорить и касиков острова. Особенно важно, чтобы верховный касик АгуэйбанА не объявил белолицым войны. Иначе большая часть нашего народа будет истреблена, а уцелевшие станут рабами.
Теперь Мануэль замолчал, сделав пригласительный жест в сторону самого старого из присутствующих - бехике селения людей Скорпиона.
- Мы много лет знаем Раваку, - глухим голосом произнес морщинистый Каона, почти не шевеля губами. - Он спасал наших людей от ран и укусов, он лечил их от болезней, свою способность предвидеть будущее он всегда использовал только для блага таино. И все мы хорошо помним, что он одержал победу над карибами шесть лет назад, когда пожиратели плоти под покровом ночи ворвались в селение Коки, чтобы забрать пленных для своих ненасытных богов.
Мануэль совершил над собой усилие, чтобы не показать, какие чувства вызвали в нем последние слова. Для таино это был день великой победы над безжалостными врагами, которых они подстерегли, благодаря таинственной способности своего бехике знать о некоторых событиях до того, как они случаются. Они счастливым для себя образом не ведали, что происходило в том витке реальности, который Мануэль, чудом оставшись в живых, сумел отменить.
Сам же Мануэль, в отличие от них, содрогался, видя в некоторых своих односельчанах людей, вернувшихся из страны смерти. Он помнил гибель одних и пленение других. Если бы не его чудесный, до сих пор ему самому не понятный и кажущийся незаслуженным дар, карибы принесли бы пленников в жертву своим богам и вкусили бы их плоти. Среди убитых во время набега была вся его семья: Зуимако, Фелипе-Атуэй, которому тогда, в 1502 году, было семь лет, и пятилетняя Росарио-Наикуто. Маленький Алонсо-Мабо уже никогда бы не родился...
- Он принимает кохобу и беседует с семи, - говорил все так же монотонно Каона. - Равака много раз доказывал нам, что мы стали его народом. Я верю в его добрые намерения и считаю, что мы должны поступить так, как просит бехике селения Коки.
Остальные закивали.
- Итак, - произнес Котара, нитаино селения людей Каймана, - мы будем учить наших людей почитать Юкаху Багуа Маокоти и его мать, защитницу Атабей, под другими именами. Я правильно понимаю?
- Попросим Раваку еще раз изложить нам основы учения белолицых, - предложил престарелый Каона. - С тех пор, как он говорил нам это в последний раз, прошло более двух лет.
Было ясно, что Каона высказал общее пожелание. Присутствующие обернулись к Мануэлю.
- Пусть расскажет Орокови, а я кое-что добавлю, - произнес Мануэль.
Его помощник, сын Маникатекса, теперь выглядел старше Мануэля. Старый бехике был прав - пришелец почему-то не старел. С некоторой тревогой Мануэль думал о том, что лет через пятнадцать его старший сын Атуэй, которому сейчас четырнадцать лет, обликом будет старше собственного отца.
- Белолицые, - начал Орокови, - верят в то, что есть только один Бог. Он не имеет никакого вида и формы. И он сотворил небо и землю.
- Мы говорим то же самое о Багуа! - воскликнул Сейба, нитаино людей коки. Он мог позволить себе право перебивать Орокови, поскольку был его правителем.
Орокови почтительно склонил голову, а затем продолжал:
- Белолицые также верят, что однажды среди них родился человек по имени Иисус. Его матерью была смертная женщина по имени Мария, которая осталась девой, несмотря на то, что зачала сына. Отцом его был сам Бог-Создатель. Сын вырос, и был казнен врагами. Белолицые поклоняются ему, считая, что он одновременно является человеком и богом.
- Это мы тоже легко можем понять, - кивнул Сейба. - Наши люди без всякого труда научатся поклоняться Богу-Создателю, его сыну и его жене-деве. Эти боги чрезвычайно могущественны, если они одарили своих почитателей силой, способной преодолевать необъятные моря и покорять обширные земли. Таино будут только рады обратиться к столь сильным духам.
- Сложность в другом, - заметил Орокови. - Когда островом будут править белолицые, мы должны будем научиться никогда не называть богов привычными именами. Создателя можно будет называть Богом, Творцом, Господом, но не Багуа Маокоти. Нам придется забыть имя Атабей. Теперь родительница Бога будет для нас девой Марией. При этом ни в коем случае нельзя называть ее богиней.
На лицах присутствующих пропало обычное невозмутимое выражение.
- Мне непонятно, - с недоумением промолвил Лисей, нитаино селения людей Скорпиона, - мы должны поклоняться ей как богине, но ни в коем случае не называть ее богиней?
- Именно так, - кивнул Мануэль. - Орокови прав. Более того, если мы хотим уцелеть, нам придется спрятать все свои семи. В той стране, откуда я родом, человека, который держит дома семи, могут живьем сжечь на костре.