— Твоя? — показал он на линию.
— Тульская, — ответил Володя.
— Напряжения нет на ней?
— Утром включали — держала, — сказал Володя.
— У деревни сверкало чего-то. Посмотри, может, разберешься. — Лейтенант протянул бинокль.
Бережной приложил его к глазам: совсем близко деревня. Чуть в стороне — угловая опора. Одна гирлянда внатяжку, две болтаются.
— Два провода перебиты, — сказал Володя.
— Так и доложи своему начальству.
— Мне бы дальше глянуть, за деревней.
— Скоро темнеть начнет, — сказал лейтенант.
— А если по-темному пробраться?
— Попробуй, передам пехотинцам, пропустят тебя.
— Фашисты ушли из деревни? — спросил Володя.
— Вряд ли, где-нибудь маскируются, — сказал лейтенант.
— А что не стреляете?
— Люди же там. Наши.
В темноте Бережного проводили к передней линии. Пожилой сержант-разведчик сказал:
— Ползи вдоль изгороди, точно к крайнему дому приведет. Забирайся во двор и слушай. Как услышишь чего, так и действуй сообразно.
Они полежали рядом, помолчали.
— Хлебнешь на дорожку? — постучал сержант по фляге.
Володя не отвечал.
— Ну и не надо, — сказал сержант. — Сам не пью, когда в разведку иду, — слух не тот.
Простившись с сержантом, Бережной ползком добрался до крайней усадьбы, посидел в кустах смородины, прислушался. Будто из-под земли доносились глухие удары. Потом громко заржала лошадь. Крадучись, Володя стал пробираться дальше, туда, где, по его расчетам, проходила линия.
Вот — развесистые деревья. За ними — угловая опора, которую он рассматривал в бинокль. Бережной выбрался на пашню и сразу же наткнулся на свисающий сверху провод. На опоре, скрипнув, качнулась гирлянда.
«Изоляторы вроде бы целы, нужно провода проверить», — подумал Бережной.
Он взялся за провод и пошел вдоль линии, ощупывая метр за метром. Шагов через сто провод вывалился из рук — конец.
«Видно, осколком перебило», — подумал Володя, проведя пальцем по гладкому срезу. Бродя по полю, он с трудом нашел второй конец и снова зашагал дальше, перебирая застывшими пальцами крученые медные жилы. Прошел так несколько пролетов, затем провод повернул вбок, вправо.
«Кто его туда затащил?» — удивился Бережной. На ровном поле просматривались неясные очертания: не то строения, не то копны. Бережной, натужившись, потянул на себя. Тяжелый медный провод, как бы оторвавшись от чего-то, медленно пополз по земле.
И вдруг там, у этих непонятных сооружений, негромкий, но вполне отчетливый выкрик:
— Вас махст ду, Пауль?
Володя упал в глубокую борозду и затаился. Кто-то часто заговорил по-немецки, раздался стук по железу.
«Танки», — вдруг догадался Володя.
Немцы разговаривали, переходили от одного танка к другому, что-то носили, гремя и спотыкаясь о замерзшие пласты вспаханной земли. Когда все ушли и вновь стало тихо, Бережной снова взялся за провод. Вытянул, кольцами смотал около опоры.
«Теперь не зацепят, не изуродуют», — подумал он.
Всю ночь бродил Бережной по трассе. Таскал тяжелые куски провода, укладывал их кольцами, прикрывал мерзлыми комьями. В низинке, где провода начали вмерзать в землю, Владимир с трудом отрывал их и тянул туда, где земля была не такая рыхлая.
На рассвете он вернулся к деревне, пробрался в первый попавшийся на пути двор и, закопавшись в кучу прелого сена, сразу уснул.
После того как поступило сообщение, что линейные бригады Семенкина выехали восстанавливать высоковольтную линию, на пульте Каширской электростанции наступили часы ожидания. Еще совсем недавно стоило включиться в один из проводов электропередачи на Тулу и поднять трубку телефона, как молодой, задорный голос на том конце провода приветливо выкрикивал:
— Комаровский!
«Почему всегда один и тот же голос? — задумывался дежурный инженер. — И каков он, этот Комаровский?»
— Он там у вас один на подстанции? — поинтересовался однажды дежурный.
— Остальные на повреждениях, — ответила Тула.
Как-то во время оперативных переговоров Комаровский неожиданно замолк. Со стуком легла на стол телефонная трубка. Непонятный шум. И вдруг радостный, возбужденный выкрик:
— Перелет!
— Куда же вы скрываетесь в таких случаях? — спросил инженер.
— Под стол забираюсь, — сказал Комаровский. И, помолчав, добавил: — Некуда скрываться. Кругом все заминировано.
Сейчас связи с Тулой не стало. Где-то, перебитые осколками, лежат на земле провода высоковольтной линии. Это по одному из них, по «желтой фазе», разговаривали с Москвой и Каширой председатель Тульского комитета обороны Жаворонков и командующий пятидесятой армией генерал Болдин. Подслушать их немцы не могли: попробуй сунься — сто тысяч вольт.