Тенесвет кивнул и, не сказав больше ни слова, ускользнул в темный лес.
Стебель тревожно посмотрел на Ледошёрстку. — Я слышу шаги лап, — мяукнул он.
— Быстрее, вперед! — сказала Ледошёрстка ему. Она тоже могла их слышать.
Ивушка заколебалась. — С тобой все будет хорошо? — спросила она.
— Конечно, — сказала ей Ледошёрстка. — Племена зависят от нас, — когда три призрачных воина исчезли между деревьями, она взглянула на Корнецвета. — Мы тоже должны разойтись, — сказала она ему.
Его глаза расширились. — Разве не было бы безопаснее, если бы мы остались вместе?
— Чем больше следов мы оставим, тем сложнее Угольку нас найти, — Ледошёрстка рассматривала тени, ее сердце колотилось. — Один из нас должен выжить. Если мы разойдемся, у нас будет больше шансов.
Шкура Корнецвета взъерошилась. — Я не могу тебя бросить.
Ледошёрстка слышала приближающийся шелест перекрученной ежевики. — Нет времени обсуждать это. Иди туда, — она кивнула в сторону тени у барьера. — Я пойду сюда, — прежде чем он успел возразить, она быстро прикоснулась своей мордой к его. — Мы встретимся здесь, когда Уголек потеряет след, — ее грудь покалывало от страха, когда она поспешила прочь, бросившись бежать, когда позади раздалось гневное рычание. Пожалуйста, пусть Корнецвет будет в порядке. Что, если он не добрался до барьера? Ее живот сжался.
«Что, если я не вернусь? Что, если темная вода поднимется так сильно, что назад не будет возможности вернуться?»
Она могла видеть тонкие ручейки, прорезавшиеся между деревьями. Если Сумрачный лес будет затоплен полностью, они никогда не смогут освободить Звёздное племя.
Она отбросила эту мысль. Она не могла позволить себе отчаяться. Надежда была её единственным оружием, и ей приходилось держаться за него, несмотря ни на что.
Глава 4
Корнецвет резко затормозил, отчего листья затрепетали, когда он остановился. Прижав уши, он посмотрел в ту сторону, откуда бежал, пытаясь разглядеть хоть какие—то признаки патруля Уголька. Облегчение омыло его шкуру. Он был уверен, что уже оторвался от погони, но всё равно попробовал воздух, чтобы убедиться. Его плечи расслабились. Единственными запахами здесь были затхлый запах гнили и кислый привкус крови, засохшей на его меху. Он низко присел, его бока вздымались, лапы были горячими. Он задыхался от погони. Дважды он думал, что воины Уголька настигнут его, когда он уводил их от Звёздного племени. В первый раз его чуть не нагнали на участке неровной земли, усеянном лужами темной воды. Он увернулся от луж, стараясь не намочить лапы. Патруль, преследовавший его, разделился и попытался отрезать путь, но Корнецвет смог ускользнуть, перепрыгнув две последние лужи и нырнув в заросли крапивы. Это сбило преследователей с пути лишь на мгновение, и они снова были у него на хвосте, когда он достиг скалистого оврага, рассекавшего лес надвое. Он повел их вдоль оврага, мышцы горели от напряжения. Паника сжимала его грудь до тех пор, пока он не почувствовал, что едва может дышать. Но он знал, что с каждым шагом уводит их всё дальше от барьера и от Ледошёрстки. Ледошёрстка. Он надеялся, что отвлёк всех их преследователей и она уже вне опасности. Возможно, она даже успела вернуться к барьеру и уже ждет его там. Пожалуйста, пусть она будет в безопасности. Его живот сжался.
Что, если она не успела? Что, если он больше никогда ее не увидит?
«Нет! — он отогнал эту мысль. — Я не могу об этом думать. Это слишком больно».
Во второй раз, когда они чуть не поймали его, он выкарабкивался из оврага. Когда он вскарабкался на стену из осыпающейся земли и камня, почувствовал, как когти вцепились ему в хвост. Он вырвался, но в двух шагах от вершины уступ, на который он вскарабкался, обрушился. Когда он упал под ним, он ухватился за вершину скалы и на мгновение повис, держась за нее одной лапой.
Ужас пронзил каждую шерстинку его шкуры, но он справился, подтянулся и рухнул на вершине, глядя, как патруль Уголька сердито шагает внизу, не в силах последовать за ним. С тех пор он не переставал бежать, пересекая влажную землю, где только мог, чтобы запах травы скрывал его запах, и часто сворачивая назад, чтобы запутать след. И теперь он был уверен, что оторвался. Он перевел дыхание, когда паника ослабла, он вновь почувствовал свои раны. На его плече, где снова открылась царапина, сочилась свежая кровь. Он присел, чтобы зализать её, морщась от жжения.
— Корнецвет.
Он замер, услышав, как кто—то зовет его по имени. Медленно, осторожно, чтобы не пошевелить листья, он потянулся и повернул шею, чтобы оглядеться. Деревья здесь были стройными, за их узкими стволами трудно было спрятаться, а подлеска не было, кроме ползучих сорняков, которые обвивались вокруг их корней. Никакой кошки он не увидел. Но он точно слышал его имя. Неужели патруль Уголька выследил его?