По крайней мере, теперь она поняла, почему воины так желали следовать за Угольком — он пообещал им новую жизнь среди живых племён в обмен на их поддержку. Ее веселье угасло, когда она поняла, насколько они отчаянно пытаются сбежать из Сумрачного леса. Сочувствие переполнилось в её груди.
— Мне очень жаль.
Скопа и Краснохвост удивленно посмотрели на нее.
Червехвост прищурился. — Почему?
— Уголёк солгал тебе, — мяукнула Ледошёрстка. — Он не может дать тебе власть овладеть телами живых кошек.
— Но он это сделал, — напомнил ей Краснохвост. — Он захватил тело Ежевичной Звезды.
— Это потому, что у Ежевичной Звезда было девять жизней, — пояснила Ледошёрстка. — Уголёк понял, что был момент между потерей одной жизни и возвращением со следующей, когда его дух мог проскользнуть в тело Ежевичной Звезды и занять его место. Но я не предводитель. Ты не сможешь использовать мое тело, даже если я умру.
— Мы могли бы захватить тело предводителя, как и Уголёк, — отметил Червехвост.
— Возможно, — Ледошёрстка нахмурилась, гадая, все ли предводители теперь уязвимы. — Но предводителей всего пять. Даже если они все умрут, как бы вы решили, каким воинам Сумрачный лес достанутся их тела?
Воины беспокойно переглянулись. Червехвост ощетинился.
— Ты врешь!
Ледошёрстка пристально встретила его взгляд.
— Не думаете ли вы, что закопать ус достаточно, чтобы получить силу завладеть живой кошкой? Разве воины Сумрачного леса уже не поняли бы это?
Скопа фыркнула.
— Пожалуй, Уголёк единственный достаточно умный кот здесь.
— Тогда почему он снова здесь, в Сумрачном лесу, а не живет у озера в теле другого воина?
Ледошёрстка смотрела на полосатую кошечку.
Глаза Скопы на мгновение затуманились. Затем ее плечи опустились. — Значит, мы не можем просто завладеть любой кошкой, когда захотим?
Краснохвост зарычал. — Ты хочешь сказать, Уголёк это выдумал? Ритуал и всё такое?
— А как вы думаете? — Ледошёрстка пожала плечами, пытаясь выглядеть как можно спокойнее. — Вы знаете Уголька не лучше меня.
Скопа хлестнула хвостом.
— Мы должны были догадаться… Этот червяк просто хотел увидеть, какие мы тупые.
— Мы все равно должны придерживаться его плана, — мяукнул Червехвост.
— Почему? — Скопа посмотрела на него. — Какая нам польза, если мы не сможем завладеть живыми кошками?
— Даже если Уголёк не сможет нас ввести в живые племена, — мяукнул Червехвост. — Он ещё может сделать нашу жизнь лучше.
— Как? — возразила Ледошёрстка. — Вы видели, что происходит с Сумрачным лесом. Он сжимается и может вообще исчезнуть. Как вы думаете, что с вами произойдет, когда это произойдет?
Червехвост не ответил. Скопа и Краснохвост тревожно переглянулись.
Ледошёрстка продолжала настаивать.
— Если вы поможете нам, а не Угольку, мы сможем вернуть всё, как было.
Хвост Червехвоста метался взад и вперед.
Шкура Скопы вздымалась по ее спине.
Ледошёрстка заколебалась. Был ли смысл убеждать этих воинов сделать что—нибудь хорошее? В конце концов, они здесь не просто так. Возможно, она зря теряла время. Хуже того, она могла разозлить их, и она была в меньшинстве три к одному. Но что ещё она могла сделать? Они просто не позволили бы ей уйти. Лучшим ее шансом было завоевать их расположение.
Волнение трепетало в ее груди. Ей пришлось их уговаривать. Распушая мех, она пыталась представить, что скажет Ежевичная Звезда.
— Угольку нельзя верить, — начала она. — Посмотрите, что он сделал с Сумрачным лесом, — она огляделась. — Вы, наверное, заметили, как вода поднимается. Это так жутко, что в ней даже не видно своего отражения. И ещё туман. Скоро он всё проглотит. Было ли что—нибудь из этого здесь до Уголька?
Червехвост прищурил глаза.
Скопа и Краснохвост не ответили. Она продолжала настаивать.
— А вы видели, как быстро он нападает на своих союзников, — она мяукнула. — Вспомните, что он сделал с Снегоухим.
— Снегоухий напал на него, — проворчал Червехвост.
— Но Уголёк убил его, — мяукнула Ледошёрстка. — Снегоухий больше не существует. Даже в форме духа. Это честно?
На этот раз она не дала им возможности ответить.
— Я знаю, как сильно ты хочешь вернуться в живые племена. Мне не хотелось бы оказаться здесь, но вы сделали свой выбор, пока были живы, и сделали то, что не можете вернуть. И быть здесь лучше, чем вообще не быть. Не думаете ли вы, что Снегоухий не согласился бы оказаться здесь прямо сейчас? — Скопа поморщилась. — До того, как появился Уголёк, — продолжала Ледошёрстка, — у тебя была… Она собиралась сказать «жизнь», но остановилась. — Тебе было где отдохнуть и просто быть. Уголёк это отнимет, и за что? Какая—то абсурдная месть, не имеющая к вам никакого отношения. Не всё равно ли вам, счастливы ли Белка и Ежевичная Звезда? Вам не важно, что происходит с живыми племенами. Для вас важно то, что происходит здесь, в Сумрачном лесу; и если вы последуете за Угольком, он уничтожит его вместе со всем, что вы знаете.