Часы казались днями. Света не было, а с наступлением ночи установилась полная темнота, в которой раздавались беспокойные шаги и еще какой-то случайный писк, напомнивший ей о крысах.
Задрожав, она подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. Зачем он принес ее сюда? Никогда еще на нее не нападали на ступеньках собственного дома, к тому же средь бела дня.
— Габриель, — она прошептала его имя, как талисман против темноты и страха, бур-
Лившего в ней. Он должен прийти. Она твердо верила в это.
— Ну конечно, он придет.
Сара вскочила на ноги, впериваясь глазами в темноту, при звуках этого мягкого, вкрадчивого женского голоса.
— Итак, — снова раздался голос, — ты — та маленькая балеринка, похитившая сердце моего Джованни.
— Кто… кто здесь?
— Разве ты не знаешь? — заносчиво проговорила женщина. — Уверена, Джованни упоминал мое имя.
Сара нахмурилась:
— Джованни? Я не знаю никого с этим именем.
Нежный смех раздался справа от Сары, и она резко развернулась. Но там никого не было, не слышно было ни движений, ни шагов.
— Какой капризный мальчик, кажется, он зовет себя теперь Габриель. Но разве ты не знала его настоящего имени?
Сара ужаснулась, почувствовав чужую руку на своих волосах.
— Кто ты? Что тебе надо от меня?
— Всему свое время. — Казалось, женщина улыбается в темноте жестокой, расчетливой улыбкой. — Разумеется, он имел право сменить имя, но только не на это. — Снова добродушный смешок. — Подумать только, он присвоил себе имя ангела, это уж слишком!
Сара задохнулась от боли, когда Нина дернула ее за волосы, откидывая назад голову и открывая горло.
— Он был моим когда-то, еще будучи смертным. И будет моим опять.
Даже в темноте Сара видела в глазах женщины дьявольское сверкание, уже знакомый нездешний блеск, означавший жажду крови.
— Нет! — Саре все же удалось вытолкнуть этот крик из пересохшего от страха горла.
— Совсем чуть-чуть, только на пробу, — сказала Нина и с проворностью ядовитой змеи вонзила клыки в шею Сары, держа ее за плечи, чтобы обездвижить.
— Нет! — кричала Сара и извивалась, стремясь вырваться из рук Нины, чувствуя, как та оттягивает кровь из ее вены. Сознание этого делало ее больной, не говоря о пальцах вам-пирши, впившихся в ее волосы и плечи. Это были жесткие ледяные пальцы мертвеца.
— Нет, нет, — стонала Сара, чувствуя, как слабеют колени. Красный туман кружился перед ее глазами.
Близость этой женщины угнетала, от нее веяло дыханием могилы. В объятиях Габриеля Сара никогда не испытывала ничего подобного, напротив, он наполнял ее теплом, зажигая огонь желания в каждом дюйме ее тела.
С удовлетворенным вздохом Нина вдруг ослабила свои тиски.
Предоставленная самой себе, Сара рухнула на колени.
— Он скоро будет, — сказала вампирша, старательно вытирая кровь со рта черным шелковым платочком. — Можешь сказать ему. что это только начало.
Затем раздался звук, похожий на шелест крыльев летучей мыши, и Сара поняла, что Нина удалилась.
Тихо всхлипывая, она свернулась на полу, моля, чтобы поскорее пришел Габриель и положил конец этому кошмару.
«Сара?»
Она села, окрыляясь надеждой от этого голоса, возникшего в ее сознании. «Я здесь», — сказала она про себя.
«Я иду, дорогая». — «Будь осторожен! Меня сторожит какое-то чудовище». — «Не волнуйся, Сара, скоро ты будешь в безопасности».
Не успели эти слова прозвучать в ее сознании, как раздался страшный удар в дверь, выбитой в следующий момент, и в просочившемся слабом свете Сара увидела силуэт Габриеля, а за ним — тень Мориса.
Ее страж подскочил, по-звериному рыча, и кинулся на Габриеля, размахивая кривым ножом. Сара увидела, как сверкнуло в воздухе лезвие, и громко вскрикнула, когда, прорвав рубашку, оно вонзилось в его плоть. Вырвав нож, чудовище снова нацелилось, на этот раз в левую руку Габриеля, который, даже не стараясь увернуться, придвигался к нему, пока не захватил в мертвые тиски его шею. Раздался хруст костей-резким движением Габриель переломал позвонки, тело урода обмякло, из руки выпал кривой нож, клацнув по каменному полу, и звук этот эхом отдался в пустом доме. Затем мягко шлепнулось безжизненное тело.
Габриель очутился рядом с ней, привлекая ее к себе.
— Сара, ты в порядке?
— Да, — всхлипнула она. — Но ты… — Она уставилась на красные разводы на его рубашке.
— Пустяки, дорогая, — поспешно отг .тил он. — Завтра от этих ран не останется и следа.
Переполненная чувством радости оттого, что опасность миновала, Сара обвила его руками и спрятала лицо на израненной груди, пачкая платье в его крови.
— Он… он… что он… сделал тебе? — Габриель ненавидел себя за эти вопросы, ему была ужасна мысль, что Сара находилась всецело во власти чудовища.
— Ничего.
Чувствуя слабость от потери крови, Габриель опустился на пол, баюкая Сару.
— Все хорошо, дорогая, — шептал он, поглаживая ее волосы, щеки, плечи. — Все в порядке.
— Нина сказала…
— Она была здесь?
Сара ощутила, как он весь напрягся при упоминании этого имени.
— Да. Она… она… О, Габриель, это было ужасно. Она сказала, что это лишь начало. — Сара дотронулась до шеи, и волна отвращения захлестнула ее, когда она нащупала две небольшие ранки. — Она укусила меня.
Габриель закрыл на миг глаза. Было очевидно, что Нина воспользовалась ею, но вопрос в том, сколько она взяла ее крови. Достаточно ли для того, чтобы подчинить ее, сделать своей рабой, выполняющей любые приказы? Сара бодрствует днем, и между ними существует связь. Если пожелает, Сара может отыскать его, где бы он ни был, где бы ни отдыхал днем. Что, если извращенное воображение Нины подскажет ей превратить Сару в орудие его убийства? Что, если она прикажет Саре вонзить ему кол в сердце? Возможно, это и будет ее местью?
Болезненно простонав, он заглянул Саре в глаза.
— Как много крови отняла она у тебя?
— Я не знаю.
— Как ты себя чувствуешь?
— Совсем больной; отнеси меня домой, пожалуйста.
Поднявшись, Габриель понес ее прочь из кошмарного места.
Морис отступил в тень, пропуская их. Все это время он наблюдал за Габриелем и Сарой, а теперь, заглянув в дверной проем, всмотрелся в уродливое существо, распростертое на полу.
«Оказывается, в жизни есть вещи пострашнее смерти, — думал он. — Это не самое страшное, что угрожает при встрече с вампиром».
ГЛАВА XXV
Оказавшись дома, Сара почувствовала себя лучше. Она потащила Габриеля на кухню и засуетилась, помогая ему снять плащ и рубашку, промывая затем его раны и шикая на него, когда он пытался убедить ее, что это пустая трата времени. Она не желала слушать его возражений. Он был ранен, и она ощущала настоятельную потребность позаботиться о нем.
Морис молча проверял двери и окна — хорошо ли они заперты и везде ли есть связки чеснока. Он побрызгал все святой водой и встал в дверях кухни, наблюдая, как Сара ухаживает за Габриелем. Невероятно, но раны его казались почти зажившими.
— Ты неплохо держишься, — отметил Габриель, взглянув на него. Морис пожал плечами:
— Что тут сказать? Жизнь не готовила меня к подобным испытаниям.
— По твоему поведению этого никак не скажешь, — отозвался Габриель.
— Ты и в самом деле надеешься защитить Сару от этой… женщины?
— Не знаю, но я не намерен отдавать ей Сару.
— Ты не знаешь, много у нее таких помощников? — спросил Морис.
— Сколько она пожелает создать для себя.
Габриель встал, нежно проведя пальцем по щеке Сары. Стольким испытаниям успела подвергнуться их любовь, и не известно, что случится в следующий миг. Если бы не Нина, они могли бы быть так счастливы.
Нежно поцеловав ее, он обернулся к Морису:
— Мне нужно идти.
Слова повисли в воздухе. Сара и Морис обменялись взглядами, в ее глазах светилась грустная покорность, в его-резкое осуждение.
Мускул дрогнул на скуле Габриеля.