… Поняв, что воду никто не подаст, помощник старосты тяжело встал с дивана и медленными неуверенными шагами по заблеванному ковру подошел к столу. На нем стоял стакан с какой-то прозрачной жидкостью. Лев Александрович дрожащей рукой поднял его и поднес ко рту. От стакана несло чем-то противным. «Что за дерьмо!», — в сердцах воскликнул помощник старосты и с размаху выплеснул стакан на пол. Но тут в его голову пришла мысль, от которой он как-то сразу протрезвел. В стакане была водка, более того, это был последний стакан водки, который оставался в доме. Он вдруг отчетливо вспомнил, как вечером налил этот стакан, чтобы утром было чем опохмелиться. «Водка! — застонал Лев. — Водочка моя!» Он упал на колени и попытался ртом собрать драгоценную влагу с грязного ковра. Но ничего не получилось.
Огорченный и разозлившийся помощник старосты с трудом встал и огляделся. В комнате валялось десятка три пустых бутылок из-под водки. Он начал судорожно осматривать их, не осталось ли где хоть капельки. Но одним из предметов особой гордости Льва было то, что после него остается только пустая посуда. Он окончательно протрезвел и недовольно посмотрел на загаженную комнату. «Нужно кого-то из уборщиц прислать навести порядок», — промелькнуло у него в голове. Однако более важная мысль сразу же вытеснила эту и заполнила все его существо: «Необходимо срочно выпить!» Но в квартире не было не только выпивки, кончились и деньги. «Придется идти в собор», — вздохнул «ответственный работник». Он прошел на кухню, открыл кран с холодной водой и долго пил ее, не в силах утолить мучившую его жажду. Затем, покачиваясь, прошел в туалет. Когда он встал с унитаза и дернул за цепочку смывного бачка, то из унитаза раздался пронзительный крик. Лев вздрогнул. «Неужели белая горячка?» — в страхе подумал он. «Что же делать?»
В этот момент в дверь его квартиры кто-то сильно застучал. «Левка, открывай, скотина!» — услышал он голос, который показался ему знакомым. «Ты кто?» — на всякий случай спросил помощник старосты, подойдя к двери. «Кто? Я-то Митрич, а вот ты …» — и дальше последовал поток матерной брани. Лев Александрович совсем успокоился: он узнал голос старенького сантехника из ЖКО Николая Дмитриевича, с которым нередко вместе выпивал и который по его протекции вошел в состав «двадцатки» собора. Помощник старосты как был — в майке и трусах — открыл дверь. И тут же на него с кулаками набросился красный от гнева старичок-слесарь, по голове которого стекали экскременты. Лев силой усадил сантехника на подставку для обуви, стоявшую в коридоре, и потребовал объяснений.
А случилось вот что. Накануне в доме засорилась канализация. На двери подъезда было вывешено объявление, чтобы сегодня, с девяти до двенадцати туалетами не пользовались. Митрич не спеша разобрал трубы в подвале. И надо же было ему заглянуть в выходившую прямо на его лицо трубу как раз в тот момент, когда Лев дернул цепочку смывного бачка…