— Как будто не знают, что он как Генеральный секретарь ЦК КПСС стоит во главе всей атеистической работы в стране! — вторил Карпов.
Особенно возмутило всех, что из двадцати человек лишь шестнадцать были пенсионерами, а трое оказались работающими, а один — вообще молодой человек, студент.
— Совет по делам религий уже дал им отказ, — спокойно сказала Эльвира Львовна. — Наша же задача заключается в том, чтобы отбить желание писать подобные письма руководству партии и государства. Пенсионеров мы трогать не будем, чтобы никто не мог сказать о том, что у нас преследуют за религиозные убеждения. Ну, задержат им на недельку-другую пенсию пару раз под каким-нибудь благовидным предлогом, чтобы внимательнее смотрели, под чем подписываются. А вот с остальными нужно поступить жестче. Совместно с уполномоченным и административными органами горисполком этот вопрос уже проработал. Студент будет исключен из института за пропаганду антиобщественных взглядов (а он вполне открыто говорит о своих религиозных воззрениях) и пойдет служить в стройбат. Может быть, через два года и поумнеет. Одному из работающих подошла очередь получать квартиру, так пусть подождет еще несколько лет. Двое других — колеблющиеся, их можно пока не наказывать, а переубеждать. Предлагаю прикрепить к ним в качестве их общественных воспитателей товарищей Малькова и Карпова. Соответствующие решения приняты, нашей комиссии необходимо лишь одобрить их закрытым протоколом. Есть ли у кого-то возражения?
Возражений не было, протокол одобрили единогласно.
Глава 3
Митрополит Исайя сидел за столом в своем кабинете. До начала приема посетителей оставалось еще двадцать минут. Как всегда бывало, когда он оставался один, в голове его мелькали картины из прошлого.
Он родился на Украине в семье сельского священника в последнее десятилетие девятнадцатого века. Имя Исайи получил в монашеском постриге, а при рождении его назвали Иваном. До революции 1917 года Иван успел закончить духовную семинарию и жениться. Революционные события и гражданская война перевернули все вверх дном и на Украине. В начале февраля 1918 года большевистскими солдатами был злодейски убит митрополит Киевский и Галицкий Владимир. Повсеместно появлялись самопровозглашенные «правители» какого-нибудь села, «главнокомандующие» «армий» в тридцать-сорок бандитов… В церковной жизни все это проявилось в виде расколов и «автокефалий». Человеку, не знакомому с тонкостями канонического права, сложно было разобраться, какая же из церквей на Украине является действительно истинной. Но Иван, не будучи блестящим канонистом, как-то безошибочно почувствовал, что должен быть с теми, кто признает избранного Всероссийским Поместным Собором 1917–1918 годов Патриарха Московского и всея России Тихона. И свою верность Московской Патриархии он сохранял всегда, даже когда во время Великой Отечественной войны оказался на оккупированной территории и за такую верность мог быть казнен.
В тяжелые 1920-е годы, имея жену и двух малолетних детей, Иван принял мужественное решение стать священником. За свою жизнь он перенес много преследований от богоборческой власти, но не озлобился на нее. Более того: во время Великой Отечественной войны он помогал партизанам; из трех его сыновей двое были офицерами, один из них погиб на фронте. Третий сын трудился на оборонном предприятии, а после войны пошел по стопам отца и стал священником, несмотря на давление местных властей.
В 1942 году отец Иоанн овдовел и принял решение стать монахом. Когда же в 1943 году произошел перелом в государственно-церковных отношениях в СССР, потребовалось много новых кадров духовенства, он был пострижен в монашество с именем Исайя и рукоположен в сан епископа.
Во все годы своей жизни он все силы свои отдавал служению Церкви, помощи нуждающимся в ней людям, был патриотом своей Родины, хотя и сожалел о том, что власть в ней принадлежит богоборцам, которые рушат храмы, убивают и преследуют духовенство и мирян. Казалось бы, гонения его миновали. Но только казалось. В годы хрущевских гонений на Церковь он, как и некоторые другие архиереи, имел неосторожность сопротивляться массовому закрытию церквей. В результате в 1960 году архиепископ Исайя был арестован по обвинению в сокрытии доходов и уклонении от уплаты налогов. Суд не смутило ни то, что подсудимый своей вины не признал, ни то, что он готов заплатить, если государство считает, что он что-то ему должен, ни почти семидесятилетний возраст обвиняемого, ни награды, полученные им за поддержку партизанского движения в годы Великой Отечественной войны. Это был один из показательных процессов, призванных устрашить «распоясавшихся попов». Но особенно ранило владыку Исайю то, что главным свидетелем обвинения был его ближайший помощник — секретарь епархиального управления протоиерей Петр Козлевич.