Выбрать главу

Спустя полчаса езды по городским улочкам Каганов въехал на территорию студгородка. Как и большинство постсоветских университетских городков, это был комплекс, где солидные здания времен сталинского ампира соседствовали с недавно отстроенными многоэтажками общежитий. Хотя главное здание Праховского университета возвели еще до революции и, судя по старым фотографиям, фасады с белыми колоннами оставались здесь с самого основания университета. После перестройки университет не скатился в нищету благодаря поддержке горадминистрации и деньгам “новых русских”, зарабатывавших слишком мало, чтобы отправить отпрысков за границу, но достаточно, чтобы оплатить обучение в родном городке.

Михаил припарковался на практически пустой стоянке на въезде в студгородок и направился в общежитие. После переезда в Прахов и поступления в университет Света отказалась оставаться в роскошной родительской квартире и решила жить отдельно.

Большинство студентов и преподавателей уже разъехались на летние каникулы, и студгородок практически опустел. Только кучи мусора, которые еще не успели убрать местные дворники, напоминали о царившем здесь еще вчера бурном веселье.

Пройдя через большую двойную деревянную дверь, Михаил оказался в просторном вестибюле общежития.

Света училась на платном отделении первого курса. Они переехали в Прахов, опоздав к началу учебного года, и теперь девушка занималась дополнительно, наверстывая упущенное. Но главное – это был подходящий момент для того, чтобы войти в новую жизнь.

Откуда-то извне в узкий коридор доносились отзвуки пения птиц, громкие, но неразличимые слова, произносимые женскими голосами. Михаил в одиночестве шел по коридору, а струйки удушливого зловонного пара, которые Каганов не мог видеть, тянулись по полу. Это напоминало тихое течение воды под аккомпанемент недоступного слуху царапанья и скрежета когтей по кафельному полу.

Миновав несколько дверей с черными номерными табличками, и тяжелую каменную лестницу с чугунными перилами, ведущую наверх, он остановился у двери с номером сто один. Мысли путались в голове, сердце бешено колотилось. Он был сбит с толку и никак не мог понять, что вдруг на него нашло. Ну же, Каганов, перестань трястись и соберись!

Михаил не смог найти ни ответа, ни толком объяснить происходящее. Он не знал, что в это время маленький бес накрепко присосался к нему, как скользкая черная пиявка. Его когтистые пальцы обвивались вокруг ног Михаила, словно щупальца спрута, удерживая его и отравляя его дух. Желтые выпученные глаза на шишковатой физиономии наблюдали за ним, буравя насквозь. Каганов чувствовал глубоко внутри все возрастающую боль, и маленький дух знал это. Но удержать этого человека становилось все труднее. Пока Михаил стоял в пустом коридоре, в нем начало просыпаться чувство отчаяния, любви и горечи. Жалкие остатки раздражения и запала догорали. Демон снова начал карабкаться вверх по его телу. Михаил замер, одинокий и растерянный.

– Здравствуй, папа.

Демон мгновенно скатился вниз и не удержавшись упал, злобно ворча от возмущения. Каганов обернулся и увидел дочь.

– Что ты тут делаешь, папа? – казалось, Света была явно недовольна внезапным появлением отца.

– Я тут проезжал мимо и подумал, вдруг ты не против заехать к нам с мамой в гости на ужин.

Михаил вздохнул и прикрыл глаза рукой, пытаясь побороть охватившую его слабость. Демон тут же воспользовался возникшей ситуацией, и в это же мгновение Каганов почувствовал, что в эту минуту его чувство любви к дочери сменилось глубоким сомнением и подозрением. Она не рада его приходу? Вместо занятий гуляет с мальчиками, а быть может, и пьет с ними алкоголь? Может, что и похуже вытворяет?

Демон запустил когти в его сердце, и несчастный отец пробормотал невнятно: «Как я могу ей верить?»

– Во славу Господа нашего! – раздался оглушительный рев и сквозь коридорное окно сверкнул голубоватый луч. Демон вобрал когти и, отцепившись от Каганова, испуганно отлетел, как муха. Он приземлился в отдалении, дрожа и подобравшись для защиты. Огромные желтые глаза, казалось, готовы были выскочить из орбит, трясущаяся рука сжимала черную, как сажа, кривую саблю.