– Тебя арестовали… – Михаил попытался аккуратно продолжить разговор.
– Да. Конечно, я пыталась показать миллионерам свое удостоверение, но они меня даже слушать не стали. Свинтили всех, кто под руку попался, и затолкали в свой уазик. Вопросы начали задавать только тогда, когда нас доставили в отделение.
– Вот скоты, – тихо произнес Каганов, – Я с ними еще разберусь. А пока расскажи, хотя бы в общих чертах, что тебе удалось узнать?
Цыганка, сидевшая в камере, мимо которой они в этот момент проходили, попыталась ухватить Каганова за руку.
– Постой, дорогой, я тебе погадаю.
– Отстань, – Каганов брезгливо одернул руку и поспешил дальше, вслед за взъерошенной подчиненной.
Наконец Вера смогла собраться с мыслями и ответила:
– Поначалу я намеревалась собрать материал прямо в парке аттракционов: сфотографировать ночных бабочек за работой, а если получится, взять интервью. Вот у них, кстати. Снежанна и Роза, – девушка кивнула в сторону двух хоть и молодых, но имевших весьма потасканный вид женщин, – но в самый разгар нашей беседы нас всех и накрыли.
– Родная милиция нас бережет. Сначала посадит, потом стережет, – вполголоса продекламировал Каганов.
– Так что мне пришлось несколько часов провести в общей камере. Потом дежурный милиционер, осматривавший наши вещи, нашел мои корочки. Тогда они решили закрыть меня в отдельной камере. Как они выразились, на всякий пожарный.
– Ладно, обсудим это позже, – произнес Михаил. – Сержант, все вопросы с вашим начальством улажены.
Милиционер вернулся на свое рабочее место, открыл ящик стола и достал вещи Караваевой: сумку, большой блокнот для записей, журналистское удостоверение и фотоаппарат. Вместе с вещами он протянул вере от руки заполненный бланк.
– Значит, так, – сказал милиционер. – Получите и распишитесь.
– Что это? – насторожилась девушка и внимательно вчиталась в корявый подчерк сержанта.
– Здесь сказано, что вы не имеете претензий к сотрудникам нашего отдела.
Девушка состроила презрительную гримасу на своем красивом лице, оставила витиеватую роспись на протянутом бланке и сгребла свои вещи в охапку.
– Пойдемте, Михаил. Я хочу успеть сдать статью в сегодняшний номер.
В салоне новенькой «Волги», припаркованной неподалеку от крыльца отделения милиции, сидела Виолетта Каганова, эффектная рыжеволосая красавица, откровенно скучающая в ожидании возвращения супруга. Но вокруг было на что посмотреть, если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что картинка эта была не из приятных: из подъехавшего к крыльцу милицейского автомобиля стражи порядка выгружали новую порцию помятых хулиганов, сыплющих на ходу оскорбления как в адрес друг друга, так и в адрес милиционеров. Навстречу этой толпе из здания выходили тихие и робкие люди, приходящие в себя после ночи за решеткой. Это напомнило Виолетте типичную очередь на заводской проходной. Ночная смена устало разбредалась по домам, а дневная спешила отдать все силы на благо отчизны.
В открытое окно на первом этаже, просунув руку между прутьев решетки, курила женщина с двойным подбородком. В пепельнице рядом с ней виднелась целая гора окурков. Сделав пару жадных затяжек, женщина торопливо затушила почти целую сигарету и скрылась в недрах своего кабинета.
«Как-то все тут нервно и суматошно», – подумала Каганова. – Но в то же время на решение элементарных задач и вопросов они тратят по полдня».
Виолетта печально покачала головой. А еще, подумалось ей, отчаянная девушка Вера умудрилась попасть в загон со всеми этими отбросами и хулиганами. И ради чего? Неужели все это ради какой-то статьи! Или таким образом юная журналистка пытается примазаться к шефу?
Но мысли о ревности не успели завладеть ее сознанием, так как в этот момент упомянутые Вера и Михаил вышли на крыльцо. Каганова открыла дверцу и вышла к ним навстречу.
– Как все прошло?
– Слава богу, отпустили, – ответил Михаил, – хотя это стоило мне немалых нервов.
Виолетта притянула его к себе.
– Но ведь все затраты окупятся, да, дорогой?
– Конечно. У меня по-другому и не бывает. – Михаил приобнял супругу за талию и добавил: – Я не только опубликую шикарную статью, обличающую этот безумный праздник первого Дня лета, но и добьюсь его запрета на законодательном уровне. Они же натурально спаивают молодежь и поощряют хулиганства, блуд и мелкие правонарушения. На этот праздник в Прахов со всей области съезжаются все карманники, воришки, цыгане и проститутки…