— Все нормально с твоей Юлей, чего ты, а? Какое ужасное осознание тебя накрыло? Ты же сама знаешь, она у тебя боевая, сама кому хочешь, глотку перегрызет, разве нет, а?
— Юля на седьмом месяце беременности. Я не знаю, когда мы последний раз виделись, но вряд ли больше недели назад. Мы много общаемся, и когда встречались, это было так.
А никакого живота у Юли не было, он намеренно ее не рассматривал, но седьмой месяц сложно пропустить в таком обтягивающем платье даже беглым взглядом.
— Так может она уже родила, а сейчас они все равно странные, говорят не о том, вот она и не поделилась счастливой новостью. Или они лишь образы, построенные нашим разумом или богом, и просто твоя Юля большую часть своей жизни ходила не беременной, поэтому и образ у нее такой.
— Толя, где мы? — интонации Полины стали совсем бесцветными.
Толик понял, что дело было не только в Юле, но и в самой теме потери ребенка скрывается ужас Полины. Ему хотелось ее успокоить, но не так, чтобы просто помочь заглушить тревогу алкоголем или перевести тему, как-то по-другому, чтобы она сама поверила. Поэтому Толик ее обманул
— Так мы же в волшебном мире, не? Ты же сама сказала, что ты что-то напутала с магией, и мы оказались здесь. Но чары-то твои рассеются, вернешь себе память и все поймешь.
Глава 9 — Волк, южный кит и красота
Но Полина ничего не понимала, и ей казалось, что память о том, какое заклинание она произнесла, к ней не вернется. Может быть, это не она что-то напутала, а какой-то другой маг перенес их сюда. И тогда только и оставалось ждать, что ее великий отец-волшебник что-то сможет сделать. Но даже с его ресурсами это выходило не всегда.
Если с Юлей что-то случилось по ее вине, она этого себе не простит. От одной мысли начинала кружиться голова и мутнеть в глазах. Толик крутился перед ней, прикладывал руки ко лбу, тыкал в нее стаканом с водой.
— Все в порядке с ней, и тобой будет, поверь мне, ладно? После моих историй я не произвожу впечатление человека, которому можно верить, но ведь все я рассказываю тебе честно, ничего не утаиваю, да? Я тебе ни в чем не соврал, поэтому нет оснований мне не верить, правда?
— Правда, — машинально подтвердила Полина. Она его не слушала, но его возня понемногу помогла ей прийти в себя. В этом баре кроме них с Толиком все казалось не настоящим, невозможно было поймать официантку и певицу, дверей нигде не было, а к Толику вообще приходил его мертвый отец. Поэтому Юля без ребенка внутри — это было еще не самое жуткое. Если, конечно, кроме отца Толика, не были мертвы и два его друга по каким-то своим причинам, Марк, и вот теперь Юля. Она могла умереть в родах, такое же случается. Или что угодно другое, смерть не обязывает беременную женщину умереть именно так.
— Хочешь мне что-то рассказать, а? Не, необязательно историю прямо, просто о своих чувствах там.
Полина покачала головой, хотела придумать шутку о его психотерапевтических навыках, но не осилила.
— Тогда давай я расскажу тебе историю. Никаких наркоманов, красивая будет, просто как Диснейлэнд, просто сказочную историю сейчас расскажу, и ты отвлечешься, такая замечательная она будет.
Глаза его бегали, и Полина видела, что он сам не знает, о какой истории говорит, все пытается отыскать ее в своей памяти. Но она знала, что каждый может найти что-то прекрасное хотя бы для себя, поэтому она терпеливо ждала.
— Послушаю самую красивую историю только. Лучше бы про животных — наконец, выдавила она из себя.
— Вот про акулу у меня нет, про крокодилов тоже. Но ты ведь любишь таких животных, как монстры, выходит, да? У меня есть одна такая история, правда зверь не такой экзотический. Был я тогда в Чернигове, только уже был взрослым, вернулся, значит, на родину дядю хоронить, мамину могилу навестить, да с другими немногочисленными родственниками пообщаться. Мне тогда, ой, как крупно повезло. Я там узнал, что одних ребят замели в полицию, они распространяли наркотики. То есть, не, не дилеров поганых, а прямо верхушку накрыли. А им товар привезли, а покупать его некому, а героин не так уж легко запрятать, пока ищешь покупателя. И я позвонил боссу, а босс мой, Дядя который, говорит мне, давай, мол, сумеешь получить товар и заключить сделку так, чтобы тебя не кинули на деньги, то будешь работать с этими поставщиками и дальше самостоятельно от его имени. А это ж какие деньги, а? Так, Полина-Полечка, так тебя называют? Или Полиночка? Знаю, обещал не про наркотики, но это только небольшая предыстория. В общем, у меня все вышло, суть в этом, и я рад был неимоверно. Дядя прислал ко мне ребят, которые помогли товар через границу перегнать, долгая дорога была, и как-то у нас была остановка в лесу под Брянском. В основном мы ездили по ночам, днем иногда было опасно, поэтому где-нибудь отстаивались. Была там деревня, в которой мы машины оставили, и большинство ребят хотели там отоспаться. А я был такой счастливый, кайфовый, что не спал, конечно.
Толик разгонялся, начинал говорить более возбужденно, весело. Он резво закурил сигаретку, сделал несколько быстрых затяжек, видимо стараясь сам себя притушить, чтобы повернуть рассказ в нужное русло.
— Короче я пошел прогуляться к лесу, а я знал, что время у нас еще есть, и хотя и не стоило надолго уходить, мне море было по колено, и я давай шкандыбать по этому лесу несколько километров, очень мне хотелось быть наедине с природой. Все мне тогда так нравилось, лягушата из-под ног выпрыгивают, малина обалденно пахнет, помню, даже дерево целовал одно, по которому смола стекала. Но я разумный был, в какой-то момент повернул обратно, голова уже прочищалась, идти было не так легко, я уже не таким зверем был. Короче наслаждаюсь природой, птички поют, все дела, но и чувствую и легкое сопротивление с ее стороны, овраги, коряги всякие, да и вообще заблудиться можно. Иду я, иду, весь уже в колючках и ветках, и вдруг вижу какое-то движение сбоку от меня. Я не очень удивился, когда понял, что параллельно мне бежит волк, все-таки лес — дом всякой животинки. Я, конечно, пистолет достал, в руке сжимал его, но не стал сразу стрелять, вдруг мы могли мирно разойтись. Парень ведь мог и просто по своим делам бежать, может, не по мою душу. Продолжаю идти, а он так параллельно мне и двигается между деревьев. Потом, значит, смотрю, появился еще один впереди него, а потом еще и позади. Понял я их схему, запугать хотят, загнать, и не дать сбежать. Они меня, конечно, уже стали напрягать, я думал, если стрелять даже не по ним, то хотя бы в воздух надо, чтобы спугнуть. Громких звуков звери должны бояться, наверняка, с охотниками сталкивались. Но, думаю, они все-таки не так близко ко мне, вдруг сам спровоцирую, если выстрелю, и я решил действовать, только если круг начнут сужать или резко кинутся, главное было не выпускать из виду того, что сзади. Я уже даже присматриваться к ним стал, тот, что параллельно мне бежал, прихрамывал, больной был или подранный кем-то. В общем, потом выяснилось, что это не три моих товарища, а четыре всадника апокалипсиса, ха-ха. Прямо навстречу мне вышел четвертый, явно главный среди них, типа Смерть. Поняла аналогию, да? Хромой — это Болезнь, ну и допустим, передний — Война, а задний — Голод. Короче, откуда взялся четвертый, я не мог сказать. Вроде не было его, а тут он из-за деревьев выходит, будто все это время я только к нему и шел. Здоровенный он был, мне кажется, весил больше меня, лапы мощные такие, прямо по ним одним видно, что вожак. Серый весь, но с рыжими подпалинами, будто зажигалкой оставили. Но главное вот в чем было — морда у него в была крови, прямо вокруг пасти. По носу вверх далеко шла, видимо какое-то крупное животное ел, раз так глубоко морду засунул. А я оптимист, решил, что раз он ел недавно, значит, неголодный, наверное, не нужен я ему, он так, только для статуса вышел побыковать. А потом думаю, а кровь-то она раззадоривает, может быть, ему и не надо меня убивать, а хочется все равно. У него пасть приоткрыта была, два нижних клыка торчат, и казалось мне, что он будто улыбается: попался, значит, говорит. Своими желтыми, какими-то будто доисторическими глазами он смотрел прямо на меня, внимательно так. И я подумал, что это судьба моя. Может быть, вот я, наконец, добился успеха, а большего мне ждать и не стоит. Выше Толик все равно никуда не прыгнет, так пускай сгинет на высоте успеха. В этом же есть какой-то смысла, да? Ты типа все, дальше будет только хуже, даже если не плохо, то уже не то все равно, так зачем продолжать? Или вдруг сам Бог решил покарать меня. Типа, Толик, вот ты плохих людей обижал сначала, а теперь будешь слабых. Хватит, пожил, теперь в ад иди. И подумал я, что если так, то пускай я и отдамся судьбе, если этот зверь кинется на меня, я не буду тратить пули, значит так надо. Я смотрел в его глаза, будто он судья всей моей жизни, вот точно будто смерть, только не та, которая точно пришла за тобой, а которая может посмотреть-посмотреть и уйти. Но если не, не уйдет, то труба. Я был готов расплакаться и встать на колени перед ним, не из страха, а потому, каким великим красивым зверем он мне казался в тот момент. А потом я подумал, но как так, если это и правда мой пик успеха, значит, так я и умру, не вкусив его по-настоящему? То есть, у меня было осознание моего успеха, но я же не успел с этого еще денег получить, я только грезил о том, что они будут, какая у меня машина станет, девочки, рестораны, как ребенку своему что-то такое невероятное куплю. То есть, это были не грезы, я знал, что стоит только немного подождать, и это все будет у меня. Но я ведь не дождался еще, и что вот так и умирать за секунду до счастья, только зная о нем, но не прочувствовав? Говно это было, не хотел я так, у меня взгляд сразу прояснился. Я не скажу, что величие волка пропало, нет, он был для меня все таким же мистическим зверем, но я вот стал другим. Такой вид у меня, наверняка был сильный, как в кино. И всем своим естеством я показывал ему, что если он за смертью моей пришел, то ему придется бороться со мной за мою жизнь. Я дебил был, так на этом героическом ощущении сосредоточился, что даже про пушку забыл. И что ты думаешь? Мы смотрели друг на друга долгое время, все друг с друга читали, а потом волк повернул назад. Нет, конечно, он хвост не поджал, не вел себя, как проигравший лошара, но он понял, что ему здесь нечего ловить. Остальные трое, как стадо баранов, повернулись за ним, и легкой походкой скрылись в лесу. Такой красивый момент в моей жизни был, да?