…And so your life's been a success
And you have pleasure in excess
Don't worry it will all end soon
The crack of doom is coming soon
And so your future's looking bright
And you've reached the giddy heights
Don't worry it will soon end
It is all shallow and pretend
The crack of doom
Is coming soon
The crack of doom
Is coming soon
Ha-ha-ha-ha-ha-ha-ha-ha…
And so your life
Your life has failed
You've made the progress of a snail
Don't worry you'll get your revenge
For we're all equal in the end
The small and mighty all the same
This life a shallow, facile game
Where every empire turns to dust
And every ego will be crushed
The crack of doom
Is coming soon
The crack of doom
Is coming soon
Ha-ha-ha-ha-ha-ha-ha-ha-ha-ha-ha…
Голос у певицы стал совсем некрасивым, будто бы за то время, что ее не было на сцене, она успела прокурить и пропить его.
— Это немного смешно, потому что если я жив, меня действительно ждет страшный суд.
— Не особенно смешно, только немножко. Тебе нужно как-то вылечиться.
— А у меня есть как раз лекарство от всех болезней, — сказал Лазарь и, наконец, вылил содержание своего шейкера в две маленькие рюмки.
— Во, вот это уже дело.
— Тебе нельзя пить, Толя!
— Да я пил все это время, вряд ли моя башка продырявилась только сейчас. Это надо, чтобы успокоиться, а потом, как ты и сказала, может быть, этот говнюк все нам окончательно расскажет.
— Может быть, — отозвался Лазарь.
Толик взял обе рюмки со стойки и вручил одну Полине. Она немного помялась, но в итоге приняла ее.
— За встречу, — сказала она.
— За понимание и любовь, не скромничайте! — вмешался Лазарь.
— Спасибо тебе, — сказал Толик.
Они одновременно выпили. Вдруг Толик увидел, как у Полины округлились глаза, она схватилась за горло и выронила рюмку, которая со звоном разбилась об пол. Она не может дышать, тут же понял Толик, вспоминая их будни с Чеславом, и тут же почувствовал, как у него самого внутри все сжимается. Горло, небо и даже нос жгло, Толика зашатало, Полина тоже едва держалась на ногах, и он попытался ухватить ее. Но он сумел только зацепиться за ее футболку, Полина рухнула, и он следом упал сверху нее.
— Ты нас отравил, — сумел выдавить он из себя.
— За что? — прохрипела Полина.
Лазарь склонился над ними и смотрел, как они задыхаются. Толик пытался погладить Полину по голове, потому что у него уже не выходило говорить. Он слышал, как она хныкала, а потом в его глазах потемнело.
«The crack of doom is coming soon», — еще какое-то время доставался в его голове хриплый голос певицы, пока все окончательно не затихло.
Глава 12 — Ясная голова
В ушах стоял такой невыносимый писк, что весь остальной мир для него затих. Голова разрывалась, он почувствовал, как его приподняли, и понял, что Полину уносят от него. Толик попытался открыть глаза, это вышло только с одним, в другой что-то натекло и мешалось, слепляло веки. Везде был дым, но по силуэту он понял, что его Полину кладут на носилки, и что она была совершенно без чувств. Лишь бы только была жива. А находились они уже вовсе не в баре, это был реальный мир, где он пытался ограбить банк, взял Полину в заложницы, а его чокнутый напарник взорвал все к херам. А бар он помнил досконально, он был настоящим для него, хотя он никому и не сможет это доказать.
А Полина, она же почти волшебница, с ней все должно быть в порядке. Толик пожалел только, что не смог сказать ей об этом, когда они лежали на полу и задыхались под песню дряной певички.
Где-то среди дыма ему почудилась медсестра с тугим золотистым хвостом.
Он понимал, что ему нужно собраться, но на этот раз кровь действительно сочилась из головы, и у него едва ли получалось это. Пистолет лежал рядом с ним на полу, Толик оттолкнул его локтем, будто бы он принадлежал не ему. Потом он подумал про отпечатки и камеры, а еще про балаклаву на своей голове. Он потянулся, чтобы снять ее, и в этот момент его глаза закрылись.
Когда он снова их открыл, Толик был по-прежнему в задымленном помещении, значит, времени прошло не так много. Но балаклавы на нем уже не было. Над ним навис мужчина в медицинской форме, а на его бейджике он смог различить только фамилию — Лазарев.
— Взяли его быстренько, не тупим. Сначала мы осмотрим, а потом полиция пусть хоть на месте его прикончит, — сказал он знакомым голосом.
В этом была какая-то надежда.
В следующий раз, когда он открыл глаза, он видел банк снаружи, вокруг толпились полицейские, врачи и пожарники, весь набор, чьи номера телефонов говорила запомнить его мама. Потом он увидел, как двери скорой помощи закрываются. Не очень-то сложный механизм.
«Интересно, покажут ли его по телеку?» — подумал он и снова вырубился.
В следующий раз он очнулся в совершенно ясном сознании. Сердце колотилось быстро-быстро и достучалось до его головы. Он был готов думать и действовать решительно. Толик даже не сразу открыл глаза, давал себе время, чтобы оценить обстановку. Истошно пищала мигалка, под ним что-то монотонно жужжало — он был в едущей машине, лежал. Значит, скорее всего, он все еще был в скорой помощи. Может быть, это был его единственный шанс на побег. В скорую могли не посадить вместе с ним полицейского, тем более, когда его довезут до больницы, возможность сбежать значительно уменьшится. Дальше суд, тюрьма, и больше никакого Толеньки, никакой Полины. Ну, и никаких крутых тачек и статуса, но сейчас это казалось ему даже вторичным.
Рядом звучал простоватый знакомый женский голос:
— Капец вообще, не ожидала, что такое может случиться в мою смену. Меня бы на такое дело в жизни не послали, просто мы были неподалеку, и приехали первыми. Жаль, что его нельзя сфотографировать, пока он в несознанке, а то ведь мне никто не поверят. Я когда официанткой работала, ну то есть подрабатывала во время учебы, однажды видела, как один мужик чуть не задохнулся кусочком огурца. Ну кому я рассказываю, вы же на скорой работаете, наверное, насмотрелись всякой жести.
Мужской голос что-то промычал ей в ответ невнятное, видимо не особенно ее слушая. Толик осторожно приоткрыл один глаз. Рядом с ним сидела совсем молодая девушка в полицейской форме, выглядящая точь-в-точь, как их надоедливая официантка. Где-то над его головой промелькнул локоть в синей медицинской робе, но рассмотреть врача он не мог, боялся слишком широко открыть глаза, и показать, что он уже очнулся. По его мычанию он не смог определить, Лазарь это или нет. В машине был еще как минимум водитель, и, может быть, медбрат, этого Толик пока не мог определить.
— Мигалку не видите что ли, а? — послышался еще один незнакомый мужской голос, а потом долгий гудок.
Машина стала останавливаться. Они не могли уже добраться до больницы, в последние несколько минут они ехали прямо, никуда не сворачивая, а значит, они остановились на светофоре. Толик осторожно повертел руками, кажется, в вене была игла, но наручников на него не одели. Видимо со стороны он выглядел далеко не жильцом, даже по мнению врачей.
Времени не было соображать, Толик вскочил с койки, толкнул полицейскую и рывком открыл задние двери скорой помощи. Перед ним была траса, плотно упакованная машинами. Он выпрыгнул из скорой, сзади него послышалась ругань, какие-то машины загудели. Толик ринулся в сторону, выбежал на встречную полосу в скоростной поток, на него летел грузовик, но он успел перебежать перед его носом. Следующая машина резко затормозила, другая свернула, чтобы не столкнуть ее, и влетела в стоящую на светофоре маршрутку. Он не смотрел, что с ними произошло. Сзади раздался выстрел, и новые гудки машин. Но полицейская-офицанточка в него не попала, повышение ей ждать не стоило. Где-то ей на помощь летела еще одна машина с мигалкой, но Толик уже перемахнул через заграждение и бежал в сторону стройки, стараясь смыть с лица кровь, чтобы не пугать работающий там народ. Балаклаву с него сняли еще в банке, наручников на нем не было, и одет он был совершенно не примечательно. В нем ничего не выдавало человека, который только что пытался ограбить банк.
Если ему повезло, то полиция даже не успела опознать его личность. Документов у него с собой не было, как и приводов в полицию, чтобы вычислить его по пальцам. На стройке он обменял свое золотое кольцо на шапку и часы у какого-то таджика, это происходило почти на бегу, его покупатель ни слова не понял из того, что говорил ему Толик, но согласился на бартер. Часы с рваным ремешком ему к черту не сдались, но в этот момент ему показалось, что при таком раскладе таджик меньше заподозрит его в чем-то. Скрыв свою разбитую голову под грязной шапкой, Толик добежал до какой-то остановки и залез в первый попавшийся автобус. Пока он вез его в неизвестном направлении, Толик повторял номер телефона Полины.