— Стой! Не вытаскивай, — Мид прижал мужчину к себе, притянув ногами, и испуганно посмотрела на того.
— Почему? – Грег недоумевал.
— Эээ, я не переживу повтора...
Синицын не сдержался и сдавленно засмеялся, тело затряслось от хохота, добавив Миду остроты ощущений.
— Ч-черт, — просипел он. – Пошел вон с меня, — нахмурился Альба и уперся руками в грудь Григорию.
Синицын все же сделал так, как хотел, а именно, поцеловал Мида и вышел из него. Вздох облегчения получился обидным, но Грег не подал виду, проигнорировав и шутливый удар по голове ребром ладони.
— Переживешь, все ты переживешь. Ляг вот так, — Синицын потянул Мида на себя и устроил его поперек кровати, теперь голова Альбы свешивалась с одного края. – Держись за меня руками и не бойся, упасть я тебе не дам.
Мид нахмурился, затеи Синицына ему не нравились, но стало интересно, что тот задумал. Парень откинул голову и втянул воздух, не скрывая своей реакции на новое проникновение. Грег задвигался размеренными толчками, делая их предсказуемыми для Альба.
Через минуту Миддлемист начал понимать затею Синицына. Кровь ударила в голову, уши заложило, в них слышался звон. Как в единственный осязаемый объект среди кружащихся остальных, Альба вцепился в плечи Грега, высматривая мужчину в череде темнеющих пятен и искристых всполохов звезд перед глазами. Происходящее ниже спины беспокоило не меньше, но головокружение смазывало общее впечатление.
Синицын двигался все быстрее, удерживая парня за бедра, короткие ногти Альба удивительно болезненно царапали плечи. Но своего мужчина добился, мученическое выражение исчезло с лица Мида, сменившись настороженно-сосредоточенным, карие глаза были прикрыты. Капельки пота скользи по позвоночнику Синицына. Григорий подхватил Альба под лопатки и плавно приподнял.
Мид охнул и распахнул глаза, сверху вниз смотря в ярко синие.
— Негодяй, — констатировал Альба, склонился за поцелуем, смиряясь с новым положением. Головокружение постепенно проходило.
Рука Грега скользнула между их тел, обхватила напряженный член Мида.
Вот это Альбу понравилось больше остального, он довольно улыбнулся и, уперев ладони в плечи Синицына, попробовал двигаться сам, по телу разбегались мурашки. И вообще, Альба большой мальчик, справится.
Григорий лишь придерживал Мида, не мешая тому подстраиваться, тело само подскажет нужное положение. Мужчина, не переставая, оглаживал Альба, касался губами тонкой кожи шеи, целовал без остановки, ему так давно этого хотелось. Такой горячий, влажный и стеснительный, Мид умилял, вызывал восхищение и желание. Хотелось сделать этот раз незабываемо приятным. Григорий перевернул парня и уложил его вниз животом.
Мид не противился, у него уже болели мышцы ног, так что смена оказалась кстати. Парень подтянул к себе подушку и устроился на ней грудью. Совсем легкое проникновение смутило, чувствовалось жжение. Альба прогнулся под ладонями Синицына, намереваясь изведать это призрачное удовольствие.
Мида дернуло, а потом еще раз, Григорий задвигался медленней, расширяя гамму ощущений, найдя нужное положение.
Мысли заметались между «хорошо», «плохо» и «что за фигня?». Альба охнул и выругался, его обдало жаром, кожа горела, особенно на спине, где ее то и дело касался Синицын. По скулам промчались мурашки, Мид в который раз за сегодня стиснул зубы.
Терзающий простынь, царапающий подушку и сдавленно ругающийся парень выглядел чертовки соблазнительно. В какой-то момент Григорий не утерпел и звонко шлепнул Мида по аппетитной ягодице.
Альба вскрикнул и, обернувшись, зло зыркнул на это чудовище сзади.
— Если еще хоть раз, — начал Мид.
Грег прервал его звонким шлепком по второй половинке.
— С-сука, — с чувством произнес Альба.
Еще шлепок, Мид прикрыл глаза, новые действия Синицына усилили возбуждение. Мужчина все чаще двигался размашисто, Альба наконец расслабился и смог довериться, а потому и Григорий чувствовал возрастающую уверенность в правильности своих действий.
Отдавшись страсти, мужчины смогли полноценно насладить друг другом, своим единением, чувством общности и наполненности. Григорий двигался, как считал нужным, где-то на периферии сознания, отмечая реакции парня. Мид перестал скромничать, ошалев от широты ощущений, он звучно стонал, пусть и большей частью в подушку.
Улететь, унестись ввысь, обогнуть планету и поцеловать солнце, распасться на тысячи маленьких искр, пролиться дождем и вернуться в самые желанные в мире объятия. Быть там, где больше всего хочешь.
Синицын планомерно доводил себя и Альба до разрядки, скользил ладонью вдоль члена парня, пока тот, дернувшись в сторону, не задрожал, вцепившись рукой в бедро Синицына, прижимаясь к мужчине вплотную. Григорий не заставил себя долго ждать.
Тяжело дышащие, довольные и уставшие они лежали рядышком. Мид не спешил переворачиваться на спину и удобно устроился на животе, закрыв глаза. Синицын лежал на боку и нежно гладил парня по плечам и голове, целовал в висок или щеку, благодаря за доверие и доставленное удовольствие.
— Ты меня шлепнул, — буркнул Мид, разлепляя веки.
Грег состроил виноватое лицо.
— Я не мог иначе. Она у тебя такая! И эта родинка еще. Она меня спровоцировала, — Синицын игриво куснул Мида в плечо.
Парень мученически вздохнул. Чего уж там, когда ему так понравилось, что, наверное, все соседи слышали.
— Гм, а у тебя татуировка на спине, — Альба приподнялся на локтях и коснулся причудливого узора на правой лопатке, в котором угадывался дракон.
— Ты только сейчас заметил?! — искренне удивился Синицын, Альба бывает рассеянным, но чтобы настолько.
— А когда я еще твою спину разглядывал?
Мужчина прикинул, да, в общем-то, он или не снимал рубашки, или свет не горел, или к Альбу всегда лицом находился. Вроде бы.
— Все равно обидно.
— Ну, прости, пожалуйста, я исправлюсь, — Мид придвинулся к Григорию и лукаво заглянул ему в глаза.
— М, а вот это уже интересно. А вот здесь поподробнее.
Мужчина, улыбаясь, притянул Альба для поцелуя, поглаживая спину парня.
— Сейчас я точно повторить не смогу, — Мид мазнул губами по щеке.
— Знаешь, мы такие идиоты, — вдруг начал Синицын. — Столько нервов потрачено и времени упущено. Нам давно следовало...
— Оказаться в одной постели? — перебил Миддлемист.
— И это тоже. Но для начала научиться разговаривать друг с другом, чуть больше откровенности, любовь моя.
Альба согласно кивнул.
— И, пожалуйста, больше не издевайся надо мной, любезничая с Никитой. Я до сих пор про знакомого из Норвегии помню. Да я тебя и так чуть ли не к каждому дереву и цветочку ревную. Кстати, к цветам – вполне оправдано, ты с ними больше времени проводишь, чем со мной, — шутливо возмутился Синицын. Мид хихикнул.