Как бы там ни было, даже если он и не виноват по бумагам, простить себя никогда не сможет.
— Хватит говорить ерунду. Не все сны о тебе, — Мид закатил глаза, не отнимая руки впрочем. — Это самый обычный кошмар.
Сначала ему хотелось промолчать или позлить Грега, но тот так искренне беспокоился, а в глазах отражалось столько грусти, что Альба не решился и ответил честно.
— Не все? Я уже тебе снился? – губы чуть растянулись в улыбке. Мужчина воспользовался шансом, решив растормошить парня. Бурчащий и возмущающийся Мид нравился ему больше, чем тихий. Ведь тогда из карих глаз исчезала едва уловимая тоска.
— Не придирайся к словам, — нахмурился Альба, отнимая ладонь и складывая руки на груди.
— Я беспокоюсь.
— Почему?
— Ты мне не безразличен, я ведь говорил, — пожал плечами Грег, перестав нависать над парнем.
— А тебе не приходило в голову, что попытайся сначала подружится со мной, у тебя появилось бы больше шансов? Я реагировал бы менее враждебно, — прищурился Мид.
— Знаю, но это как-то нечестно по отношению к тебе. Разве нет?
— Может быть. Но важней получить желаемое. Так? – подтянул к себе ноги парень, опираясь спиной на изголовье койки. Альба интуитивно искал ответ, стараясь разобраться в собственных ощущениях.
— И что же, по-твоему, я желаю? – ответил вопросом на вопрос Синицын.
— Меня. Я ведь привлекаю тебя. Или уже нет?
Интерес нарастал, появилось желание язвить. Мид не замечал, как меняется его поведение в компании Грега, ведь обычно юноша не интересовался ни тем, как на него реагируют окружающие, ни что они сами значат для него. Мида вполне устраивали случайные знакомства, проще никого не подпускать к себе, тогда и больно никто не сделает. Люди предают. Всегда. С девушками Миддлемист не раскрывался: получал нежность, отвечал ею, а уходил раньше, чем его полюбят. Без сожаления. Сам же в появление ответных чувств со своей стороны просто-напросто не верил.
— Да, но тела мне мало, — шепнул Грег.
— М?
— Я хочу и душу, — кровожадно ухмыльнулся Синицын.
— Ха-ха. Прям демон какой-то, — засмеялся парень, охотно включаясь в игру.
— Все твои мысли будут только обо мне, вот увидишь, — подался вперед Грег.
— Как самонадеянно, — хмыкнул парень, карие глаза озорно блеснули.
— Может быть, — легко улыбнулся мужчина. — Ты говорил с психологом о кошмарах? Тебя к нему направляли, я знаю, — резко посерьезнел Григорий.
Альба наклонил голову, ладони нервно скомкали ткань пододеяльника. Закусив губу, парень соображал, стоит ли отвечать. Ведь его проблемы – это его проблемы, он все должен решать сам, как и всегда. Но… это же Синицын. Наверное, ничего не случится, если быть с ним более открытым, чем с остальными.
— Он спрашивал об аварии, о моих ощущениях, переживаниях. Я честно рассказал, что в полном порядке, но иногда снится какая-то непонятная чернота. И она меня пугает, — бросил короткий взгляд на Грега и продолжил. — Он слушал и кивал, с умным видом чертил в блокноте. А когда я закончил, спросил, что меня все-таки беспокоит. Я улыбнулся и сказал ничего. Больше к нему не ходил.
— Может, мне об этом расскажешь? О черноте, — склонил голову на бок Синицын.
— Само пройдет, — перевел взгляд на окно Мид.
Пока Грег соображал, стоит ли надавить на Альбу или подождать, проснулся котенок, и из сумки в кресле донеслось царапание. Ругая свою забывчивость, мужчина вскочил с койки.
Карие глаза широко распахнулись, Мид, не скрывая удивления, наблюдал за действиями Грега. Тот, смущенно улыбаясь, положил на одеяло котенка с черным пятном на задней лапе. Зверь зевнул и мотнул головой.
— Тот самый… — шокировано произнес Альба, неуверенно беря животное на руки. Котенок разомлел от ненавязчивой ласки, желто-зеленые глаза блаженно прикрылись.
— Ну и отлично. Было бы совсем не смешно, поймай я не того, — хмыкнул мужчина. Губы сами собой растянулись в улыбке, Мид выглядел таким счастливым, совсем не колючим, а открытым и доверчивым.
Хотя временами парень и казался спокойнее Будды, от Грега не укрылась его неуверенность. Мужчина видел, как Альба подбирает слова и отвечает так, словно идет по тонкому льду. Безразличие к окружающим, холодность, необоснованная колкость – все от неприкрытого недоверия к людям. Но стоило Миду отбросить маски, как глаза начинали искриться, в них появлялся огонек. Таким он и нравился Григорию, ярким и непосредственным… таким живым и солнечным. Хотелось видеть его улыбку.
— Спасибо, — просиял Мид.
— За что? Я его тебе не отдам. Мы знаешь как подружились!
— Вижу, — Альба бросил красноречивый взгляд на исцарапанные руки, обидевшись.
— Это ничего. У него характер такой, привыкнет ко мне, перестанет ждать нападок и успокоится. Знаешь, он мне кого-то напоминает, — задумчиво протянул Синицын.
Карие глаза предупреждающе сощурились, но Миддлемист ничего не сказал на это. Только поинтересовался:
— Как назвал?
— Не решил еще. Можно Семгой.
— Ты совсем больной?
— Ты бы видел, как он ее жрет! – Синицын обличающе указал пальцем на ползающего по коленям Мида котенка.
— Может лучше что-нибудь спокойное, в азиатской манере… Тай, например. Красиво звучит.
— А целиком будет Тайсон? – Грег взглянул на руки. – А ему подходит.
— Жуткая безвкусица, — скривился Альба.
— Я вообще думал Тигром его назвать, – проигнорировал замечание мужчина. – Тигренок Тай – мне нравится. Так и будет.
Мид надулся и продолжил играть с котенком, дразня того конфетной оберткой. Тай ловил ее передними лапками и норовил затянуть в рот, умудряясь при этом урчать. С Синицыным было хорошо вот так сидеть, а его внимательность удивляла.
Альба рассказал ему о котенке еще в самом начале их знакомства, а Григорий, надо же, не только запомнил, но и умудрился найти сорванца. Неужели это все, чтобы порадовать Мида? Ведь у паренька в действительности ничего нет, кроме смазливого личика. Все, что он умеет, это создавать цветочные композиции. И позволить кому-нибудь увидеть себя настоящего, пустого, не умеющего толком общаться, означает выставить на посмешище. Грег лишь пожалеет о потраченном на него, Мида, времени. «Молчи — за умного сойдешь» гласит поговорка. И чем меньше знают тебя, тем больше простора для маневра. Вот и увлекся Альба – отмалчиваясь, создавая образ холодного и замкнутого человека, таинственного, к которому не подступиться. А вот Грег лез дальше, пытался добраться до сути. Это пугало.
Видя, как постепенно грустнеет Мид, Синицын задумался и решил вытащить парня на улицу. К тому же, в палату в любой момент может войти медсестра и тогда придется объяснять присутствие кота.