— Не подскажите, уважаемый! Как мне попасть на кухню? — вежливо, но с оттенком высокомерия почтенной дамы, спросила одного, стоявшего ближе всех.
Высокий, накачанный, как и все военные, он мог напугать ее раньше. Но теперь, все мужчины ниже двух метров казались маленькими, а все, ширина плеч которых не перекрывала дверной проем, — дохленькими! Про боязнь перед ними даже не вспомнила!
Слегка сбледнувший при ее приближении, мужчина нервно преступил с ноги на ногу и преспросил:
— А вам к чему?
— Мой воспитанник заболел! — заломила руки, — Я знаю, что с ним! Это страшная ящерная лихорадка! Только настой моей глубокоуважаемой пра-пра-пра-прабабушки может поставить его на ноги! Ни один доктор ему не поможет! — смахнула невидимую слезу. — Слишком уникальный, редкий случай. Вам повезло, что я оказалась рядом!
Охранник, побледнев еще больше, сделал шаг назад:
— А это не заразно?
— Если все сделать правильно, то нет! Но промедление грозит эпидемией! Сначала кашель будет рвать ваши легкие! Потом жгучие слезы выжгут ваши глаза! Потом ваши кишки полезут…
— Там! Там кухня! Под лестницей направо! — закричал невынесший давления мужчина и, выставив перед собой оружие, попятился.
Презрительно смерив его взглядом, Надина мстительно бросила:
— И никакое оружие не поможет! Вы все уже заражены!
Раздался дружный звон упавших стволов, а может, и челюстей. Дабы предотвратить назревающую панику, громко успокоила:
— Я знаю, как дезактивировать заразу! Нужно распылить по дому противоядие! Сейчас я приготовлю его и все останутся живы! — и еле слышно добавила. — Почти…
Кухня поразила безлюдностью в самый разгар дня. На рабочих столах валялись брошенные в спешке миски. На гигантской каменной печи пыхтели кастрюли с ароматным варевом. Пахло мясным бульоном и чем-то подгоревшим. Распахнутые в сторону моря окна хорошо освещали абсолютно пустой зал. Солнечные зайчики скакали по блестящим начищенным поверхностям кастрюль, сковород, чайничков, ручках ковшей и лезвиях многочисленных ножей.
Растерявшись в новой обстановке, девушка покрутилась на месте, раздумывая, где же искать нужные ингредиенты? Хоть помог бы кто!
Услышав за спиной сдавленный писк, резко обернулась и успела заметить мелькнувший край платья за мойкой. Рванувшись туда, обнаружила забившуюся в угол девушку лет семнадцати. Невысокая, круглолицая, чуть округлая, как селяночки на пасторальных картинках. С соломенной косой под повязкой и большими круглыми глазами, в данный момент в ужасе раскрытыми еще больше. Как и раскрытый, как у рыбы, рот.
— И чего ты боишься? Меня что ли? — удивилась Надина. — Я вроде не такая страшная! — и кокетливо поправила шляпку с вуалью.
Девушка оценила свойственный каждой женщине жест и рот закрыла:
— Нет… Не страшная…
— Конечно, не страшная! Так что вылазь давай, платье запачкаешь. Тут кроме нас никого нет. — и, подав руку, помогла ей встать. — Как тебя зовут?
— Палетта, мадам.
Надина поморщилась. Не привыкла на Ашаларе к классовым различиям:
— Ты чего, Палетта, спряталась? И где все остальные? — обвела пустую кухню жестом.
— Так Ясь прибежал, сказал, что у малого зверя оборот начался. Сейчас всех половит и того… порвет на кусочки, как шаасси хозяина! От той тоже мало, что осталось!
— Постой-постой! Какого зверя? Что за оборот? — не поняла вначале Надина. Потом сообразила, что они так Китана называют.
— Ерунда! Оборотней не бывает!
— Да? Людей, убивающих шаасси голыми руками тоже не бывает! И их раны не затягиваются за один день! — рьяно бросилась на защиту убеждений та.
— За два… — автоматически поправила ее девушка.
Палетта упрямо поджала розовые губки:
— Все равно, не бывает!
Задумавшись о вероятности оборотничества Китана и Кэпа, Надина сняла мешающие очки и потерла уставшую переносицу.
Кэп, конечно, поражает своими габаритами и нечеловеческими способностями быстро и бесшумно передвигаться, силой, обонянием, да и умом тоже. Но ничего общего с выдумываемыми оборотнями больше нет. Повадки… тфу! Поведение уравновешенное, обращение вежливое, и вообще… Ну, не верит она в это!
Водрузив очки на место, направила строгий взгляд на Палетту и уверенно сказала:
— Оборотней не бывает! А Китан серьезно заболел. И если я сейчас не сделаю лекарство, то завтра заболеют все!
О том, что, наоборот, все заболеют после ее «лекарства», Надина умолчала.
После такого представления перед ней поспешили выставить все имеющиеся банки, баночки и мешки со специями и травами.
Скрывая от взгляда помогавшей Палетты, что и в каких пропорциях делает, девушка приготовила замечательное средство для мести Гриббону. По мере изготовления, подумала, что станет с Палеттой и некоторыми другими безвинными жертвами мести? Пришлось делать настоящее противоядие от «лекарства» и объяснять ей, что нужно сделать, чтобы «не заболеть».
Следующим этапом стало распыление порошка по дому. Все его обитатели до сих пор прятались от Надин и никто не помогал, но и не мешал тоже. Единственным спутником была незамолкающая Палетта. Так, пришлось узнать, что она дочка повара, а в резиденции, кроме нее других женщин или детей не бывает. Постоянная охрана адмирала состоит из ста пятидесяти человек, которые все время рыщут по дому и везде распоряжаются. Слуги, тоже состоящие из мужчин, почти безвылазно находятся здесь, лишь на пару дней в месяц отъезжая к своим семьям, но не рискуя привозить их сюда. Отец Палетты исключение, так как его жена умерла не так давно и дочери просто не с кем оставаться. А здесь, вроде под присмотром и пока никто не приставал. А может дело в том, что ее отец очень вспыльчивый ветеран, прекрасно умеющий обращаться с ножом не только на кухне? На этом месте Палетта улыбнулась и призналась, что у нее есть поклонник, но они оба боятся признаться отцу в своих чувствах!
— А где сейчас твой отец? Почему бросил? — насыпая мелкий, измельченный, зеленый в крапинку порошочек вдоль стены всего второго этажа, спросила Надин. Основной удар на себя должен принять именно Гриббон, обитающий тут.
— Он с утра в город улетел. Раз в неделю ему приходится там продукты заказывать. И всегда самому, иначе, обязательно надуют где-нибудь! — явно повторяя чужую интонацию, ответила девушка, ссыпая последние остатки псевдо «лекарства» у порога кабинета адмирала.
Окидывая довольным взглядом площадь проведенных работ, Надина отряхнула руки и дала Палетте последние указания:
— То, что мы с тобой распылили, может помочь не всем! Чтобы точно не заболеть, как и говорила ранее, завари ту смесь, что я дала на кухне. Вечером выпей сама и дай тем, кого считаешь неплохим человеком, чтобы оградить от заразы. Болезнь проснется завтра с утра… В любом случае, это не смертельно… Но помучаются многие! — Надина почему-то решила намекнуть девчонке, чтобы у той была возможность остановить «эпидемию», если та выйдет из-под контроля или пострадают невинные люди.
— Да-а-а? — заблестели круглые глазенки. — А вы разве не будете здесь утром, мадам?
— Нет! — улыбнулась. — Меня ждут в другом месте. — и, подмигнув, постучала в бордовую дверь кабинета Гриббона.
— Заходите! — глухо донеслось оттуда.
Адмирал сидел за столом, в окружении десятка виртуальных схем, зависших прямо в воздухе. Увидев, что это воспитательница, Гриббон движением руки заставил их оду за одной медленно угаснуть. Но она успела различить некоторые надписи, — «замыкание охранных систем», «опасность взрыва», «процент выживших», позволившие ей еще больше утвердиться в правильности своих действий.
— Вы принесли контракт на подпись, леди Надиллия? — встал и любезно поклонился адмирал, жестом приглашая присесть на кресло посетителя перед рабочим столом.
То, что вкус у него, мягко говоря специфический, девушка поняла только переступив порог дома. Но в прошлое посещение кабинета не заметила очевидного. Адмирал Гриббон дальтоник! Иначе чем объяснить безумное сочетание цветов в интерьере, взрывающее мозг? Красные двери, шторы и дорожки. Синий рабочий стол с зелеными кожаными вставками рептилий. Панно из полудрагоценных ярких камней на всю стену, схематично изображающее звездную карту. Совершенно здоровый человек в такой обстановке сошел бы с ума! А адмирал ничего, — сидит, любуется!