Решив так, Надина отправилась на поиски Ника. Для перемещения по городу использовались разноцветные шаттлы, которыми можно было управлять вручную или по заданной программе. Маршрут до Летной Школы при Академии Военно-Космических сил нашелся быстро. Устроившись в двухместной кабинке, Надин с замиранием сердца смотрела на проносящийся под нею город. Теперь это и ее планета. Больше идти некуда.
Транния — идеальный с точки зрения туранийцев город. В столице не было, ни уходящих в небо стальных высоток, ни шума, ни толкотни. Немногочисленные башни, благодаря зеркальному покрытию, отражали окружающий пейзаж и сами растворялись в нем. В таком городе не ощущалось давления цивилизации, располагая к неторопливой, размеренной жизни.
На зеленый ковер парков и лужаек посадочные площадки вынырнули внезапно, поразив размером и количеством припаркованной техники. Хотя, чему удивляться, это же Академия Военно-Космических сил.
Надина сама когда-то училась в немаленькой Академии на Ашаларе, но размер Туранской Академии ее потряс! Настоящий город в городе! Не сумев самостоятельно разобраться в указателях и корпусах, она несколько раз спрашивала дорогу у местных. Кого здесь только не было. Обучение начиналось в Школе с восьми лет. В пятнадцать зачислялись в Академию. В двадцать — получали профессию. Желающие повысить уровень или получить военную специальность, учились еще пять лет. Из-за больших физических нагрузок, большинство учащихся были парнями, но и девчонки встречались. Здесь, также, проводились многочисленные обучающие семинары с приглашенными специалистами, послушать которых собирались все желающие. Потому понятно, что численность мужчин и женщин на территории Академии превышала число учащихся.
Засмотревшись на группу мальчишек, гоняющих на аэрокарах, стремясь разглядеть среди них знакомое лицо, Надина не заметила, как налетела на мужчину. Даже не разбираясь в форме и нашивках, сразу поняла, что перед нею военный чин. На темно-синем длинном кителе, наглухо застегнутом на небольшие выпуклые магнитные застежки, выделялась гравировка из трех перекрещенных молний, означающих принадлежность к военно-космическим силам. Две молнии — знак простых служивых, а одна молния показывала, что человек имеет отношение к полетам, но исключительно мирного характера. Высокий незнакомец, примерно сорока лет, с выбеленными висками и озабоченной складкой, прорезавшей высокий лоб, вовремя подхватил едва не упавшую девушку. Надина по достоинству оценила твердую руку, поддержавшую ее, но инстинктивно прикрыла живот, испугавшись резкого движения. Мужчина задержал внимательный взгляд на тонкой талии, затем, перевел его на лицо покрасневшей девушки.
— Примите мои извинения.
— Н-нет, не стоит… То есть, простите, это я виновата, не заметила…
— Вам простительно, а вот мне нет. — совершенно серьезно ответил незнакомец, еще больше смущая Надин. Его чересчур внимательный взгляд заставлял нервничать и чувствовать себя нашкодившей школьницей. Желая поскорее избавиться от его общества, она натянуто улыбнулась:
— Я ищу сына, он учится на первом курсе школы. Не подскажите, где находится их корпус? Я тороплюсь.
Вопреки ее ожиданиям, мужчина не довольствовался объяснениями, а решил самолично проводить:
— Раз вы впервые на территории Академии, то легко заблудитесь. Мне все равно в ту сторону, пойдемте. — и не оставляя ни малейшего шанса отказаться, направился по одной из дорожек, приглашая следовать рядом.
— Кстати, меня зовут Арвейз Коул. А, как вы сказали, его зовут? — не поворачивая головы, поинтересовался мужчина. — Я провожу семинары у разных курсов, может, подскажу, где он сейчас.
Надина подозрительно покосилась, но не стала уточнять, что не называла имени сына. Но, опять же, если это преподаватель, то может знать, где проходят занятия, а ее имя и сам потом узнает. При поступлении собирается подробная информация на учащихся и их семьи. Если она попытается скрыть свое имя, то не сможет без преград общаться с ребенком.
— Я ищу Николаса Фотэ, он в группе пилотирования.
Арвейз Коул кивнул, продолжая движение:
— Знаю такого. Хороший потенциал. Можете гордиться.
В сопровождении спутника, Надин очутилась в менее оживленном участке Академии, перед невысокой изгородью из цветущих кустов. На указателе, возле дорожки висели две таблички, дублирующие друг друга. На них, на межпланетном, и древне-транском, оказавшемся на самом деле, ситтским, языках, было написано «Летная Школа. Учебные корпуса 1–4. Жилые корпуса 1–2, 5–6.»
— А зачем здесь надпись на древне-транском? Его же никто не знает? — спросила Надин, расслабившаяся от скорой встречи с сыном.
Мужчина бросил на нее быстрый взгляд:
— Традиция.
Не заметившая ничего девушка, не выдержала и улыбнулась:
— Здесь ошибка. Неправильный падеж. Неужели никто не видел?
— Нет… Никто. — напряженным голосом ответил Арвейз Коул. Только тогда Надин обратила на него внимание и похолодела. Ведь сама сказала, что древне-транский никто не изучает! Откуда пришлая девица может его знать?
— Мне п-пора… Спасибо! — пискнула она и метнулась в сорону входной арки. Боясь оглянуться, миновала парковку, пробежала мимо фонтана через широкий двор и поднялась на крыльцо самого большого учебного корпуса школы.
Просторный холл и прилегающие коридоры были заполнены детьми, небольшими группками направлявшимися к выходу. Одни оживленно спорили и смеялись, расслабившись после занятий, другие — сосредоточенно готовились к следующим. Но всех объединяла атмосфера безграничных возможностей и уверенности в будущем. Каждый поступивший в Школу прошел жесткий отбор и гарантированно станет одним из лучших специалистов в своей области.
Остановившись перед расписанием, Надина попыталась найти нужную группу. Это оказалось не так легко. Мало того, что на первом курсе было пять летных групп, так еще каждая подразделялсь на три подгруппы. В которой из них Ник?
Рядом, на огромном экране выводилась информация для обучающихся. Бросив туда взгляд, Надина узнала, что занятия для второй подгруппы техников переностся в третий корпус, а практический семинар по скоростному наведению высокоимпульсных пушек кораблей дальнего следования откладывается на два часа… Поняв, что самостоятельно никогда и никого здесь не найдет, хотела отойти за подмогой, как на весь экран засияла крупная надпись, с голосовым сопровождением: «Сообщение для первокурсника Николаса Фотэ. Подойти к информационному табло первого корпуса».
Надина открыла рот, не веря своим глазам, да и ушам тоже. Откуда? Кто? Ответ очевиден…
— Мама! Это правда ты? — раздался знакомый голос за спиной. Обернувшись, она увидела сына, изменившегося до неузнаваемости. Он вытянулся, повзрослел, и уже приобрел военную выправку, несмотря на то, что проучился меньше четырех месяцев. Про приставший намертво загар, из-за которого он стал похож на белозубого чернокожего аборигена Катарры, и говорить нечего.
Обнявшись, они закружились посреди холла, не обращая внимания на понимающие или завистливые взгляды остальных учеников и преподавателей.
Глядя друг на друга, не в силах сдержать радость, переполняющую их изнутри, они заливисто смеялись, восполняя время разлуки. Стремясь удостовериться, что происходящее реально, Надин безостановочно гладила и тискала Ника. Он снисходительно сносил материнское внимание, оставив на потом реплики о своей взрослости, и сам не отпускал ее руку, желая продлить ласку. Налюбовавшись на сына, она успокоилась и уточнила:
— У тебя еще есть занятия?
Смахнув выгоревшую челку с глаз, Ник довольно улыбнулся: