Эллери повел себя очень странно. Он остановился на оживленном перекрестке и вполголоса заговорил с регулировщиком. Полицейский посмотрел на него и ответил жестом. Эллери повернул машину и медленно поехал по улице.
— В чем дело? — повторила Элис, склонившись вперед.
— Вы не могли сбиться с пути, — нахмурившись, заметил Торн. — Вот знак, который указывает…
— Нет, дело не в том, — отмахнулся Эллери. — Я только что подумал кое о чем.
Девушка и старик озадаченно посмотрели друг на друга. Эллери остановил машину у большого каменного здания с зелеными фонарями перед ним, вошел внутрь и через несколько минут вышел, насвистывая.
— Что происходит, Квин? — резко осведомился Торн.
— То, что должно было произойти. — Эллери развернул машину и повел ее назад к перекрестку. Добравшись до него, он свернул налево.
— Вы повернули не туда, — нервно произнесла Элис. — Я уверена, что мы едем в том направлении, откуда только что приехали.
— И вы абсолютно правы, мисс Мейхью. — Побледнев, она откинулась на сиденье, словно сама мысль о возвращении приводила ее в ужас. — Дело в том, что мы возвращаемся, — пояснил Эллери.
— Возвращаемся?! — воскликнул Торн, резко выпрямившись.
— О, неужели мы не можем забыть об этих ужасных людях? — простонала Элис.
— У меня необычайно упрямая память. Кроме того, мы получили подкрепление. Если вы обернетесь, то увидите следующую за нами машину. Это полицейский автомобиль, а в нем начальник местной полиции и несколько надежных парней.
— Но почему, мистер Квин? — воскликнула Элис.
Торн ничего не сказал; его хорошее настроение улетучилось, и он сидел, угрюмо уставившись в затылок Эллери.
— Потому что, — сурово ответил Эллери, — у меня есть профессиональная гордость. Потому что я был одурачен дьявольски ловким трюком.
— Трюком? — ошеломленно переспросила девушка.
— Но теперь я сам стану фокусником. Вы видели, как дом исчез, — он негромко засмеялся, — а я заставлю его появиться снова!
Они смотрели на него, слишком ошарашенные, чтобы говорить.
— К тому же, — продолжал Эллери в непривычно жесткой манере, — если мы даже могли бы посмотреть сквозь пальцы на такие мелочи, как дематериализующиеся дома, мы никак не можем поступить подобным образом… с убийством!
Глава 4
Черный Дом снова стоял на своем месте. Не призрак, а крепкое, грязное, изъеденное временем здание, выглядевшее так, словно оно и не думало отращивать крылья и улетать в космос.
Дом стоял на другой стороне подъездной аллеи, где и находился всегда.
Они увидели его сразу, как только свернули на аллею с заснеженной дороги, — он вырисовывался темной массой на фоне серебристой луны, как ему и следовало выглядеть в мире разумных вещей.
Торн и девушка утратили дар речи — они могли только взирать с открытым ртом на еще более великое чудо, чем недавнее исчезновение дома.
Что касается Эллери, то он остановил машину, спрыгнул на землю, просигналил автомобилю, едущему сзади, и метнулся через заснеженную поляну к Белому Дому, чьи окна ярко освещали лампы и пламя в камине.
Из полицейской машины выбежали люди и устремились за Эллери, как гончие. Ошеломленные Торн и Элис двинулись следом.
Эллери пинком ноги открыл входную дверь Белого Дома. В его руке был револьвер, и, судя по тому, как крепко он сжимал его, в барабане вновь находились патроны.
— Здравствуйте еще раз, — сказал Эллери, входя в гостиную. — Это не призрак, а сынок инспектора Квина в весьма солидной плоти и, возможно, также Немезида.[17] Желаю всем доброго вечера. Где же ваша гостеприимная улыбка, доктор Райнах?
Толстяк застыл с поднесенным к губам стаканом виски. Его мешковатые щеки в несколько секунд стали из румяных серыми. Миссис Райнах хныкала в углу, а миссис Фелл тупо уставилась на вошедших. Только Ник Кит не проявил особого удивления. Он стоял у окна, закутанный шарфом, а лицо его выражало горечь, восхищение и, как ни странно, облегчение.
— Закройте дверь.
Детективы, вошедшие за Эллери, молча разбрелись по комнате. Элис, шатаясь, добрела до стула, не сводя дикого взгляда с лица доктора Райнаха… Послышался негромкий звук, и один из детективов бросился к окну, у которого только что стоял Кит. Теперь его там не было — он несся по снегу к лесу, как большой олень.
— Не позволяйте ему уйти! — крикнул Эллери. Трое мужчин выпрыгнули в окно и устремились за гигантом с револьверами в руках. Послышались выстрелы, и в ночной тьме замелькали оранжевые вспышки.
Эллери подошел к камину погреть руки. Доктор Райнах медленно опустился в кресло. Торн тоже сел, обхватив голову руками.
Обернувшись, Эллери сказал:
— Я сообщил вам вполне достаточно, капитан, о происшедшем здесь после нашего приезда, чтобы вы поняли то, о чем я буду говорить сейчас.
Коренастый мужчина в униформе кратко кивнул.
— Торн, — начал торжественно Эллери, — вчера вечером впервые за всю мою карьеру я призвал на помощь… Ну а тем, кто осуществлял это удивительное преступление, я могу сказать, что если бы не Господь Бог в небесах, то ваш замысел отнять у Элис Мейхью ее наследство увенчался бы успехом.
— Я в вас разочарован, — промолвил сидящий в кресле толстяк.
— Это ранит меня до глубины души. — Эллери, улыбаясь, посмотрел на него. — Позвольте же объяснить вам все, хоть вы и неисправимый скептик. Когда мистер Торн, мисс Мейхью и я приехали сюда в первый раз, было уже под вечер. Наверху, в комнате, которую вы для меня так предусмотрительно выбрали, я выглянул в окно и увидел, как садится солнце. Это не означало ничего особенного — всего лишь закат. Обычное явление, интересующее только поэтов, метеорологов и астрономов. Однако в этот раз солнце явилось самым важным фактором в поисках истины — истинным светильником Божьим, сияющим во тьме.
Дело в том, что спальня мисс Мейхью в тот первый день находилась в противоположной стороне дома от моей. Если из моего окна был виден закат, значит, мое окно выходило на запад, а ее — на восток. До тех пор все было в порядке. Мы поболтали и разошлись. На следующее утро я проснулся в семь — вскоре после восхода солнца в этот зимний месяц, — и что же я увидел? Я увидел солнце, светящее в мое окно.
В камине треснуло полено. Коренастый мужчина в голубом мундире с беспокойством пошевелился.
— Неужели вы не понимаете? — воскликнул Эллери. — Вечером из моего окна был виден закат, а утром — восход!
Доктор Райнах устремил на Эллери печальный взгляд. Румянец начал возвращаться на его толстые щеки. Он поднял стакан жестом, как ни странно напоминающим приветствие, и залпом выпил его содержимое.
— Значение этого указания свыше не сразу дошло до меня, — продолжал Эллери. — Но позднее я о нем вспомнил и смутно понял, что случай, космос, Бог — называйте это как хотите — дал мне орудие проникновения в поразительный феномен дома, за ночь исчезнувшего с лица земли.
— Господи! — пробормотал Торн.
— Однако я не был уверен, так как не мог полностью полагаться на свою память. Мне нужна была еще одна демонстрация с небес, которая укрепила бы мои подозрения. Но поскольку снегопад упорно продолжался, напрочь заслонив солнце, мне пришлось ждать, пока он прекратится и светило засияет вновь.
Он вздохнул.
— Когда это, наконец, произошло, все сомнения улетучились. Впервые я увидел солнце в комнате мисс Мейхью, окно которой в день нашего приезда выходило на восток. Однако в тот раз из окна мисс Мейхью я видел закат.
— Господи! — повторил Торн; казалось, ничего другого он был не в силах произнести.
— Следовательно, теперь ее комната была обращена к западу. Как это могло быть, когда в день нашего приезда окна выходили на восток? Может быть, солнце остановилось или весь мир сошел с ума? А может, существовало еще одно объяснение — настолько простое, что простота его способна поразить воображение?