— Как давно ты в нашем мире?
— Около двух недель.
— Росток появляется в пять лет, первый лист — в восемь, бутон — в тринадцать, а полностью цветок расцветает к двадцати пяти годам. Вот и считай.
— Ого… — прошептала и прикоснулась к шее.
— Можно заставить цветок расцвести, но это очень больно. Мало кто соглашается на такую пытку. Хотя это и поможет раскрыть силу. Но ей еще нужно научиться управлять.
Я вспомнила ту, первую боль, когда росток только проклюнулся. Неужели это будет еще больнее? Не уверена, что хочу это испытать.
— Готова ли ты к такому? — она испытующе посмотрела на меня, и я отвела взгляд. — Тебе нужно решить это быстрее. Проявляющий сущность артефакт будет в Академии только до конца отбора. Дриады выносят его из священного леса только раз в году, и потом семья Родон не подпустит тебя к нему.
Глава 51 Сон наяву
По дороге домой я рассказала Саару все, что услышала от дриады.
— Отбор начнется через два дня и продлится неделю. Но мне не нравится эта идея, — сказал он.
— Мне тоже не нравится… — вздохнула я.
Судя по виду Ари, пока нас не было, она изнывала от безделья. Тут же утащила меня на прогулку и расспрашивала о том, как все прошло и какая Академия изнутри. Я даже устала от ее неуемного любопытства. Именно сейчас мне хотелось не гулять, а пойти посмотреть, что делает Саар.
Но Ари, как будто назло, решила не расставаться со мной сегодня. До самого ужина мы с ней возились в лаборатории. Она показывала мне артефакты, которые смогла сделать по учебникам, хранящимся в доме. Простенькие, но каждый — своеобразное достижение.
Даже подарила мне один. По ее словам, он должен был постепенно увеличивать концентрацию магических потоков, если носить его постоянно. Я не поняла, что это такое, но не хотела обижать ее. Ведь давно уже считаю Ари своим другом. Поэтому взяла фиолетовый кристалл на тонкой цепочке с зажимом на конце и приколола в волосах над виском, как она сказала.
По мере приближения вечера я начала волноваться из-за возможного повторения вчерашнего зова и немного сердилась на Саара за то, что он за остаток дня ни разу не появился. Возможно, он даже рад, что я застряла тут с его сестрой.
За ужином он сказал, что дал распоряжения нужным людям, и скоро будет знать всю доступную информацию о тех четырех родах. А еще так тепло мне улыбнулся, что я сразу забыла, как до этого сердилась на него. Оказывается, он все это время занимался моими делами.
А после ужина Ари заявила:
— Сегодня Лида спит у меня.
— Почему? — удивилась я.
— Вдруг то ужасное заклинание наложат на тебя снова? Со мной тебе будет безопаснее.
— Если говорить о безопасности, то Лиде безопаснее будет со мной, — заметил Саар.
— Ты всю прошлую ночь не спал, — возмутилась Ари. — Сколько суток ты протянешь в таком режиме? Не волнуйся, я буду внимательной и зоркой, как тысяча орлов!
— Хорошо, — с видимым сомнением согласился демон. — Ари, если что-то случится, найдешь меня в кабинете. Я буду разбирать документы до поздней ночи. Пожалуйста, будь внимательной, как и обещала.
Так и пришлось на ночь переселяться в ее комнату.
— Устроим девичник, — радостно щебетала она по дороге туда. — О! Пижамную вечеринку! Будем болтать полночи и ни за что не дадим какому-то заклинанию тебя забрать.
Кажется, сегодня я уже перевыполнила план по общению на пару месяцев вперед. Снова болтать?
— Ари, может, мне просто пойти в свою комнату? Если бы кто-то хотел меня призвать, уже начал бы. Вчера это произошло раньше. Думаю, мы сегодня можем спать спокойно.
— Нет, я же обещала Саару.
Так и пришлось мне остаться у нее. Вот только стоило голове Ари коснуться подушки, как она начала зевать и пробормотала:
— Ты спи, спи, я только на секундочку прикрою глаза. И Лида… Возьми меня в Академию, если решишься последовать совету дриады. Я так мечтаю… посмотреть на… отбор…
И уснула. Да, охранница из тебя, Ари, никакая. Ладно, что уж теперь. Нужно и мне спать. Или спуститься вниз, к Саару? Ему, наверное, жутко скучно там одному. Но не успела я додумать эту мысль, как тоже уснула.
Мне снились узловатые корни. В иссохших лепестках и листьях, покрывающих их и землю вокруг, возились серые птахи, а еще крошечный ежик. Корни были старыми, очень старыми. Они простирались вглубь окружающего их леса, а гигантский ствол, состоящий из переплетения многих более тонких стволов, нельзя было охватить руками. Крона терялась в тумане.
Дерево плакало. Оно тосковало от одиночества, и смолистые слезы текли по потрескавшейся коре. И я плакала вместе с ним, сидя в переплетении корней. Оно страдало, как живое, от боли потерь, и я страдала тоже. Сердце сжималось, ледяной ветер терзал мокрые щеки, и я дрожала от холода.